Вместе с тем мы считаем необходимым сказать, что у наших читателей может сложиться чрезвычайно ложное представление об этом королевстве на первом этапе его существования, если при слове «королевство» у них возникнет мысль о могуществе, присущем монархии Людовика XIV или Наполеона. Изменился лишь титул вождей, а пределы их власти оставались прежними. В те времена, когда войско состояло из свободных людей, король был лишь первым из этих свободных людей, вот и все. Ему полагалась часть захваченной добычи, но не более того.[44]Если его воины выступали против похода, ради которого он их созвал, они были вправе покинуть его[45]; если же король не желал начинать войну, которая им казалась выгодной, они принуждали его к этому, причем не только угрозами, но и насилием.[46]
Теперь, когда мы оценили это королевство по его истинному достоинству, посмотрим, как оно дробилось и становилось еще слабее.
Хлодвиг оставил после себя четырех сыновей; они разделили на четыре удела территорию, занятую меровиг- скими франками, а кроме того земли, которыми она приросла благодаря завоеваниям покойного короля; затем сыновья бросили жребий, и каждому из них достался один из этих уделов. Париж, Орлеан, Суассон и Мец были четырьмя важнейшими городами единого королевства, и каждый из них стал центром соответствующей части разделенного королевства. Хильдеберт получил Париж, Хлодомер[47] — Орлеан, Хлотарь[48] — Суассон, а Теодорих[49] — Мец.
Этот раздел стал причиной нового географического дробления. Вся область, расположенная между Рейном, Маасом и Мозелем, получила название «Остеррике», то есть «Восточное королевство», и, искаженное современниками, это название стало звучать как «Австразия»; те же земли, что простираются на запад и лежат между Маасом, Луарой и океаном, приобрели имя «Ниостеррике»[50] — «Западное королевство», или «Нейстрия». Все те земли, какие не были включены в этот раздел, еще не принадлежали меровигским франкам и сохранили свое прежнее название Галлия.
Таким образом, вторжение шло обычным ходом. Вначале завоевание, потом раздел завоеванных земель, а затем присвоение названий землям, возникшим при этом разделе.
Первым из четырех братьев умер Хлодомер. Он погиб в 523 году в битве при Везеронсе.[51] Тем не менее Теодорих, его союзник в этой войне, сумел одержать победу: он разбил бургундов, захватил их земли и присоединил захваченные земли к своему королевству. Хлодомер оставил трех своих сыновей на попечение их бабки Хлодехильды.
«...И тогда Хильдеберт, король Парижский, заметив, что его мать относится к сыновьям Хлодомера с величайшей любовью, проникся беспокойством, и, опасаясь, что благодаря сохранившемуся у нее влиянию ей удастся вызвать к ним сочувствие в королевстве, он тайно направил вестника к своему брату, королю Хлотарю, и велел сказать ему: “Наша мать держит подле себя сыновей нашего брата и хочет отдать им королевство. Надо, чтобы ты без промедления прибыл в Париж и, посоветовавшись, мы решили, как нам следует поступить с ними: то ли обрезать им волосы[52], как это принято у прочих людей, то ли убить их, а затем разделить между собой королевство нашего брата”. Одобрив этот замысел, Хлотарь направился в Париж. Между тем Хильдеберт уже распространил слух, будто он и его брат решили по взаимному согласию возвести этих сирот на трон. И потому, встретившись, они отправили вестника к королеве Хлодехильде, находившейся в том же городе, и велели сказать ей: “Пришли нам своих внуков, чтобы мы возвели их на трон”. Королева обрадовалась и, не подозревая об их замысле, напоила и накормила детей, а затем отправила их к дядям, напутствуя внуков такими словами: “Идите, дети, и я буду считать, что не потеряла сына, если увижу, что вы унаследовали его королевство”. Как только дети вышли, их тотчас схватили, разлучили со слугами и воспитателями и заключили всех под стражу: отдельно слуг, отдельно детей; после этого Хильдеберт и Хлотарь послали к королеве сенатора Аркадия, вручив ему ножницы и обнаженный меч. Придя к королеве, он показал ей эти ножницы и меч и сказал: “Твои сыновья, а наши господа-повелители, о славнейшая королева, желают, чтобы ты изъявила свою волю по поводу того, как следует поступить с детьми. Прикажешь ли ты обрезать им волосы и оставить их в живых или же убить?” Пораженная этими словами и охваченная сильнейшим гневом при виде обнаженного меча и ножниц, королева дала волю своему негодованию и, не отдавая отчета в собственных словах, настолько разум ее помутился от горя, опрометчиво произнесла: “Если они не будут править, как правил их отец, то для меня лучше увидеть их мертвыми, чем остриженными ”. И тогда Аркадий тотчас вернулся к тем, кто его послал, и сказал им: “Можете продолжать; королева одобрила то, что вы начали, и ее воля заключается в том, чтобы вы исполнили свой замысел”. При этих словах Хлотарь немедля схватил за руку старшего ребенка, бросил его на землю и, вонзив ему нож под мышку, жестоко его убил. Услышав крики несчастного, его брат бросился к ногам Хильдеберта, принялся целовать ему колени и, плача, умолять его: “Спаси меня, мой добрый дядя, не дай мне умереть так, как умер мой брат!” И тогда Хильдеберт, обливаясь слезами, обратился к Хлотарю: “О, прошу тебя, любезнейший брат, будь милосерден и подари мне жизнь этого ребенка, и, если ты согласишься не убивать его, я дам тебе все, чего ты ни пожелаешь”. Однако Хлотарь набросился на него с бранью и сказал ему: “Оттолкни этого ребенка подальше от себя или же непременно сам умрешь вместо него, поскольку именно ты подстрекал меня на это дело, а теперь не хочешь довести его до конца!” При этих словах Хильдеберт, испугавшись, оттолкнул от себя мальчика и бросил его Хлотарю, который вонзил ему в бок нож и убил его так же, как и его старшего брата. Затем они умертвили слуг и воспитателей детей; когда же все они были убиты, Хлотарь, нисколько не взволнованный убийством племянников, сел на коня и вместе с Хильдебертом выехал за пределы города. А королева Хлодехильда велела положить тела обоих детей на погребальные носилки и, охваченная безмерным горем, следовала за ними под беспрерывное пение псалмов до церкви святого Петра, где обоих мальчиков похоронили вместе. Одному из них было десять лет, а другому семь.
44
«В те времена войско Хлодвига разграбило великое множество церквей и всего прочего. В одной из них его воины похитили огромную чашу удивительной красоты. Епископ послал к нему гонца с просьбой вернуть чашу. Король ответил посланнику: “Следуй со мной в Суассон, ведь там будут делить военную добычу, и, если мне достанется по жребию этот сосуд, я сделаю то, о чем просит меня архиерей”. Они прибыли в Суассон и направились на площадь, посреди которой разложили всю добычу, и король сказал: “Прошу вас, мои храбрые воины, дать мне сверх моей доли еще и этот сосуд”. И тогда один из его солдат, самонадеянный, завистливый и вспыльчивый, схватил секиру и ударил ею по чаше, воскликнув: “Ты не получишь отсюда ничего сверх того, что тебе выпадет по жребию” (“Nihil hinc accipies, nisi quod tibi sors vera largitur”)». (Григорий Турский.)
45
Так, например, впоследствии Хлотарь и Хильдеберт решили выступить в поход против бургундов. Теодорих в походе участвовать не захотел; однако, франки, выступавшие под его началом, заявили ему: «Если ты отказываешься идти в Бургундию вместе со своими братьями, мы покинем тебя и последуем за ними» («Si cum fratribus in Burgundiam ire despexeris, te relinquimus ...») (Григорий Турский.)
46
«... Super eum inruunt, et scindentes tentorium ejus, ipsumque convitis exasperantes ас vi detrahentes, interficere voluerunt, si cum illis abire differret» («Разгневанные на короля, они бросились на него, разорвали его шатер и с бранью потащили его, намереваясь убить, если он откажется выступить с ними»). (Григорий Турский.)
51
«Соединившись в местечке Везеронс, что вблизи города Вьенна, они сразились с Годомаром [“Миролюбивым и великим”]. И когда Годомар со своим войском обратился в бегство, а Хлодомер, преследуя его, удалился от своих на изрядное расстояние, бургунды, подражая его условному сигналу, подали ему голос и закричали: “Сюда, сюда! Ведь это мы, твои люди”. Он им поверил, пошел на их зов и попал в гущу врагов, которые отрубили ему голову, насадили ее на шест и подняли ее вверх». (Григорий Тарский.)
52
Если голова была коротко острижена, это служило признаком лише- ния прав. Первые короли франков, прежде чем они стали носить золотую корону, носили корону из волос.