арестовала одного из подозреваемых в
похищении знаменитого рысака Удалого. Он
339
принадлежит к той шайке, о которой мы писали
вчера.
Это неоднократно судимый, бывший
дворянин Лещинский, по кличке Красавчик.
Задержанный, изобличенный свидетелями и
вещественными
доказательствами,
дал
признательные показания. Предварительное
следствие ведёт один из самых опытных
судебных следователей В.Р.Быковский.
- Вот так-то. Мал золотник, да дорог, - сказал
Пастухов, прочитав заметку вслух. И тут же
поспешил выпроводить своих сотрудников. - Идите,
идите… Дел у всех много.
Когда они остались одни, редактор вытащил
из бумажника две красненькие. Подумав, прибавил
к ним ещё одну:
- Это за обе заметки. Только моим не говори.
Пользуясь хорошим настроением Пастухова,
Алексей спросил:
- Николай Иванович, вы жокея Подьячева
знали? В шестидесятые годы, говорят, он одним из
лучших на московских скачках считался.
- Было. Знавал я его.
- Ну и что это за человек?
- Как жокей талант. Нынешним до него
далеко. А как человек? Просто сволочь. Объегорил
он одного бедолагу, казённые деньги у него
выманил. Пришлось тому стреляться…
340
Пастухов в людях разбирался. Поэтому после
такой оценки у Алексея исчезли последние
сомнения в правильности того, что он задумал.
Нашлись в этот вечер у Лавровского
неотложные дела и в нескольких конюшнях на
Башиловке.
Наездник Семён Герасев, выслушав его, с
сомнением покачал головой:
- Выпить с ним я могу, он на дармовщинку
никогда не откажется. Да только увидит меня в
буфете Пейч и вытурит со скандалом. Сам знаешь,
не дозволяет устав наездникам на бегах выпивши
появляться.
- С Пейчем я обо всём договорюсь.
- Тогда согласен… Да не суй ты мне, Лексей
Василич, деньги! Не беднее тебя, чай…
Барышник Ильюшин позднему визиту совсем
не удивился:
- Видать не ошибся я в тебе! Разузнал чего?
- Разузнал. Феодосий Портаненко ваш уговор
не нарушал. Мотя Адвокат за всем этим стоит.
- А чем подтвердишь? В таких делах, андел
мой, только на слова полагаться нельзя.
- Пошлите кого-нибудь из своих ребят со мной
в «Молдавию». Туда к полуночи ближе, придёт или
сам Мотя Адвокат или его двоюродный брат Петро
Наливайко.
- А зачем?
341
- Мишка Кацман перед ними отчитываться
будет, как целую неделю слухи о Портаненко
распускал.
- Вот так, значит… Послать кого-нибудь,
говоришь? Нет, андел мой - я сам пойду. Вопрос-то
не шуточный - о жизнях людских.
В трактире «Молдавия», что в Грузинах, в
одиннадцать вечера всегда малолюдно… Только
ближе к утру, после закрытия «Яра» и «Стрельны»,
съезжаются сюда пить чай гости - цыганские хоры и
их поклонники. Мишка Кацман сидел за своим
постоянным столиком и, время от времени,
принимал ставки на завтрашние бега.
За соседним столом расположилась сильно
подвыпившая троица. Пожилой широкоплечий
мужчина в поддёвке тонкого сукна спал уронив
голову между бутылками и стаканами. А двое
молодых людей низко склонившись над беговой
афишкой, бурно обсуждали на кого ставить.
- Ничего ты, Сидор, не смыслишь, -
добродушно басил светловолосый здоровяк в
пиджаке из «чёртовой кожи». - Это надо же удумать
- на Полынка ставить! Да он на первой версте
заскачет!
- Ни… ничего подобного, Митя. Придёт По…
Плын…Полынок, - заплетающимся языком
возражал маленький, изящный брюнет в модном
сюртуке. - Один Пли.. Полынок…
342
- Чего? Ну и чудила! - захохотал здоровяк. - Да
спроси кого угодно - Уголёк выиграет. Эй,
почтенный! Объясни хоть ты этому недоумку, не
может Полынок завтра приз выиграть.
Просьба была адресована вошедшему в зал
высокому полному человеку с длинными, как у
запорожца, усами. Небрежно отмахнувшись от
спрашивающего, усатый подошёл к столику
Кацмана:
- Ну, докладывай.
- Всё сделал как вы велели. Целую неделю
всем говорил, что по заказу Портаненко Удалого
украли. Наездникам рассказывал, цыганам,
извозчикам, - затараторил Кацман.