Васина Екатерина
Галопом по мирам
История 1. Крайнее средство
— Лови его! — призыв разорвал еще недавно сонную тишину комнаты наблюдения. Трое охранников пытались скрутить щуплого невысокого парнишку. А тот метался между ними с невероятной скоростью, во все стороны летели стулья и папки с бумагами. Один охранник уже выбыл из строя, и теперь сидел, держась за ребра.
Четвертый охранник уже несколько минут отчаянно старался собрать воедино то, что раньше было системой связи, работающей через техномагические кристаллы. За его спиной, на стене, вовсю мигала разноцветными огнями карта наблюдений. Одержимый набросился на нее, сбив все настройки. Плохо, очень плохо: на карте высвечивались запрещенные магические действия. А теперь она словно сошла с ума, переливаясь мириадами огоньков. И если верить ей, весь город только и делал, что колдовал, применяя черную магию, некромантию и жертвоприношения.
Система связи, похожая теперь на горстку мусора, вдруг крякнула, свистнула, а потом отозвалась сонным голосом.
— Какого черта? Прокляну!
— Господин маг, — охранник услышал за спиной грохот и ругань, затараторил. — У нас проблемы, настройки карты сбиты, сюда проник одержимый.
После продолжительного треска, немного искаженный голос мага произнес.
— Сейчас буду. Где начальник стражи?
— Не можем связаться, господин маг.
— Ладно, я сам его притащу, — тут кристаллы звякнули особенно жалобно и разрядились.
Происшествие удалось разрешить довольно скоро. Пока изгоняли духа, пока охранники рассказали, что здесь произошло — маг уже восстановил настройки карты. И замер: почти на окраине города лихорадочно мигал красный сигнал.
В теплой трескучей ночной тиши дом казался черным. Темно-бордовые, с прожилками черноты облицовочные камни привозили с Астарианских рудников. Каждый камень, размером с ладонь взрослого мужчины, стоил столько, что даже самые богатые горожане не всегда решались его приобретать. В крайнем случае, облицовывали края окон или выкладывали узкий пояс по верху фундамента. Здесь же весь дом был выложен этим камнем, более того — внутренние стены тоже с обеих сторон также могли похвастаться дорогущей облицовкой. Вкупе с черной и вишнево-коричневой тяжелой мебелью, плотными портьерами и всегда приглушенным светом — это производило весьма гнетущее впечатление на тех немногих гостей, что посещали дом.
Сейчас кресла и ковер в одной из многочисленных комнат были убраны в сторону, обнажая каменную плитку пола. Ключ поблескивал в замочной скважине, но дверь на всякий случай еще загородили тяжелым резным столиком.
Кровь легко размазывалась по каменному полу, образуя четкие линии пентаграммы. Пальцы то и дело ныряли в баночку, заполненную темно-красной жидкостью. Главное условие — пентаграмма должна быть нарисована собственной кровью.
Сколько же сил, времени и денег он потратил на то, чтобы достать этот несчастный клочок бумаги. Сколько ночей не спал, вскакивал, в ужасе думая, что все раскрылось, и за ним сейчас придут. Несанкционированное использование заклинаний подобного рода каралось сразу и беспощадно. Просто чудо, что его не сумели вычислить. Тогда не спасли бы никакие деньги. Только бы все прошло удачно, и его не подвели. Капля пота, упавшая со лба, едва не загасила одну из десяти толстых свечей, заставив на мгновение похолодеть. Если ритуал сорвется, то надо будет начинать все заново. Через год. А он больше не мог ждать.
С каждой новой линией пентаграммы сердце начиналось биться быстрее. Если все получится, то он станет обладателем самого бесценного сокровища, самой прекрасной женщины, к ногам которой он бросит свою страсть и свое богатство.
Слова падали на пол тяжелыми кусками льда, наполняя жизнью темно-красные лини. Заставляя их загораться багровым свечением. Нечто рвалось сюда, спеша сквозь пространства и миры. Он уже весь дрожал в предвкушении…
И она пришла: завораживающая и прекрасная. Человеческим женщинам не дано было достичь такого совершенства. Колени сами собой подогнулись, заставляя упасть на пол.
— Моя королева…
Черные глаза без зрачков пренебрежительно глянули из-под рыжей челки.
— Смертный? Ты осмелился позвать меня?
От хрипловатого голоса внутри все перевернулось и застонало в предвкушении.
— Я давно мечтал о тебе. Такой совершенной и страстной! Моя королева, я готов бросить к твоим ногам все! Даже собственное сердце!
Она небрежно переступила черту, и линии пентаграммы бессильно потухли.