Решительно сунул руки в рукава «афганки»… чуть суставы не вывернул. От пуговицы до ближайшей петельки оказалось сантиметров десять свободного мущинского тела. Плечи, грудь и всё, что ниже — не помещались. Нет, явного живота не было, всё-таки в дорогой зал хожу, фитнес-инструктора, то да сё…Просто заматерел мужичонка! Это вам не двадцатилетний лопоухий пацанчик с острыми кадыком и коленками. Восемьдесят кг от груди пять раз и полтора часа подряд бега на кардиотренажоре. А? Ну, пусть шага. Мужик! Из всей формы подошёл только голубой берет. И на том спасибо. Съездил в охотничий магазин и купил замечательный «натовский» камуфляж с кучей нужных карманчиков, молний и липучек. А ещё новенькие берцы и нашу родненькую тельняшечку с бело-голубыми полосками правильного размера. Личное оружие, по моему разумению, мне должны на передовой выдать. Купил купейный до Ростова-на-Дону, позвонил дочке и наплёл что-то про творческую командировку за Полярный круг, где нет интернета и мобильной связи. Присел «на дорожку» и поехал.
Из машины выходим, документы показываем
Ростов-папа встречал хорошей, почти летней, погодой. Немного побродив между кафешками и закусочной с замечательным названием «Раковарня», я нашёл то, что мне было нужно. А именно бывалого вида «Газель» с неровной надписью «УсПЕНкА» на лобовом стекле. Ещё в поезде, созвонившись со своим донецким приятелем, редактором местного телевидения, я получил подробную инструкцию: на чём, куда и за сколько. Народ в маршрутку набился довольно быстро. Кроме меня и ещё двух молодых парней, пассажирами были женщины разных возрастов, но с одинаково огромными баулами в мелкую клеточку. «Предприниматели», — с улыбкой подумал я, поднимая свой рюкзак на колени и поджимая ноги под сидение. Ехали небыстро и долго. Вокруг всё кашляло, сморкалось, громко общалось, жалуясь на времена, проклиная «укропов» и не понимая, чего ждёт Путин. Зажатый со всех сторон больно бьющимися баулами и потными тётками, я, будучи не в состоянии достать платок из внутреннего кармана, потел солидарно вместе со всеми, вытирая физиономию о грубую ткань рюкзака.
— Долго ещё? — спросил я у худенькой девушки, прильнувшей носом к стеклу окна.
— Скоро «хвост» увидим, — ответила та, так и не отлипнув от окна.
Я понял, что «хвостом» называли действительно хвост автомобильной очереди перед погранпунктом «Успенка». Нет, ну не такой уж и «хвост». Вместе со всеми прохожу все эти «накопители», «зоны» и турникеты. Всё доброжелательно, цивилизовано, кондиционировано и без задержек. Короткие вопросы, короткие ответы.
— Кто? Куда? Цель?
— Я. Туда. Творческая командировка.
Согласно порученным из Донецка инструкциям, захожу в «голову» очереди перед «сарайчиком» погранслужбы и таможни ДНР. Звоню.
— Здравствуйте, Насонов Владимир Григорьевич, журналист из Москвы.
— Ждите, за вами пошли, — отвечает мне голос, недовольного судьбой человека.
Не знаю, откуда он шёл, но за мной пришли минут через тридцать. За это время «сарайчик» таможни можно было обежать раз двести.
— Москвич? — спросил меня молодой парнишка в камуфляже без знаков различия, но с затёртой кобурой на ремне.
— Насонов… — попытался уточнить я, протягивая паспорт.
— За мной иди, — ответственно перебил меня паренёк, кинув в рот семечку.
Мы молча шли, продираясь через очередь потных тёток-«предпринимателей», орущих от жары и невнимания детей, переступая и перепрыгивая через чужие сумки и баулы. Пройдя через «внутренности сарайчика», парнишка, отвлёкшись от семечек, выдернул из моих рук паспорт и зашёл в какую-то ободранную дверь. Мою спину щекотали любопытствующие взгляды моих бывших попутчиц. Я невольно пожал плечами, мол, «сам не знаю, что происходит» и на всякий случай улыбнулся курносой худенькой соседке. Мой проводник вышел вместе с пожилым мужиком «по гражданке» и буркнув: