Господин Адоманис не успевает заорать от испуга, когда я оказываюсь у него в каюте. Доверенное лицо адмирала Кульчицкого и его посредник у меня в руках. Через него Кульчицкий договаривался о сдаче Питера атлантистам.
– Поплыли, если не хочешь, чтобы тебе случайно проткнули пузо, – намекаю я и играю пальцами на большой транжирной вилке, позаимствованном в ресторане. Машинально рассматриваю собранные хозяином яхты раритеты: ром ямайский в бутылке XVII века, трубка голландская с работоргового Кюрасао, штурвал с затонувшего корабля, плетка-девятихвостка сat o' nine tails, которой основоположники демократии потчевали своих матросов. На переборке и динамическая фотка какой-то бабёнки: ботоксные губищи на пол-лица и нанопружинки в сиськах.
– А, отставной муж, давно не виделись, – странно отзывается Адоманис. – Хвалю, ты пронырливый. Сколько тебе надо, чтобы ты свалил навсегда?
Это за кого он меня принимает? Хотя с другой стороны, зачем ему помнить какого-то офицерика?
– Вопрос неверный, я с тобой жён не делил. Надо спросить «куда ж нам плыть»? К твоему другу адмиралу.
С палубы послышался капризный женский голос:
– Милый, я устала ждать, бросай свою яхту и полетели в «Робур».
Про «Робур» слышал – такой летающий ресторан из диамантоидной пленки, надутой гелием. А баба, наверное, та самая, которая тут в виде фотки висит.
– «Милый», скажи своей телке, чтобы летела одна, – посоветовал я Адоманису. – А у тебя жопа прилипла к яхте или типа того.
Господин Адоманис в точности выполнил мое указание – видно, вилка с двумя длинными зубцами произвела на него должное впечатление – и мы вышли в море. Собственно, от него во время морской прогулки ничего особо и не требовалось, борт-компьютер и паруса поставит, и будет идти в бейдевинд лучше любого «хозяина морей».
Когда мы встали на якорную стоянку около Котлина, я просто выбросил Адоманиса за борт. Разве я мог оставлять такого гада в тылу? Точнее, не так просто. Когда хотел зафиксировать его запястья изолентой, чтобы спокойно ему лежалось в мое отсутствие, он вырвался из моих рук, стремительно, как большой жирный петух.
Догоняю его на палубе и останавливаю, ухватив за шиворот. Он падает, но закатывает мне ногой с палубы – и целит-то в промежность. Я отшатываюсь, а он, ухватив меня за глотку, пытается перекинуть через леера. Сперва отжимаю свирепую физиономию Адоманиса от себя, вставив локоть правой руки под его челюсть, а затем левой рукой накидываю петлю какого-то шкота ему на шею. Следом разворот, как в танго, «партнер» оказывается ближе к воде и после хорошего пинка переваливается через леерное ограждение. Спасать не буду, ты сам этого хотел, так что давай, до свиданья.
Дальше я надел гидрокостюм Адоманиса – он ведь дайвер со стажем, – нашел кое-какой инструмент и тоже опустился в воду. Давненько у меня погружений не было. Несмотря на резиновый костюмчик, я чувствовал промозглый холод, впрочем, недолго – адреналин, что ли, меня разогрел. Я плыл в серой мутной воде вдоль кирпичной стенки. Линзопроекторы проецировали подсказки из дополненной реальности на сетчатку глаза. Правильно или не правильно я составил схему, проверю на собственном здоровье. Я нырнул, и двумя метрами ниже, в тяжелой мути, разглядел вывод сливной трубы – на том же месте, как и в те времена, когда я здесь служил. Труба идет вверх под углом тридцать градусов вверх. Если там забито мусором, то большой вопрос – выберусь ли я задним ходом назад?
Я вынырнул, набрал воздуха – и снова вниз. Схватился за вывод трубы и, решительно толкнув воду ногами, отправился внутрь. Включил фонарик, но и с ним за полметра ничего не видать.
И, пусть у меня с собой пластиковая бутылка, в которой ничего нет, кроме воздуха, со вздохом лучше подождать. Терпеть, хотя уже звенит в голове. И в самом деле, ненадолго стало лучше, второе дыхание или, вернее, второе бездыхание пришло. Какая длинная эта труба, и время в ней течет очень вязко, медленно. А это что? Похоже, ржавые остатки прежних фильтров. Я всосал воздух из бутылки и пошел напролом, ломая изъеденный коррозией металл. Продрался, теперь вверх – секундой позже голова уперлась в люк. Кранты. Я едва не заорал от ужаса – пули не боюсь, а узкой мокрой смерти боюсь. Вовремя осознал – непосредственно под люком имеется воздушный «карман». Попробуем отжать люк головой, не подведите шейные позвонки и межпозвоночные диски – они изрядно потертые, также как и я в целом.