– Я вложил в его голову идею, и теперь понимаю, что она оказалась верной, – Адам поставил стакан на стол и уронил голову на ладони, – слишком верной, – тихо добавил он, чувствуя, что все рядом с той мерзавкой было слишком.
– И это вроде бы хорошо, – запуталась София, поглаживая его по голове и нежно приговаривая, – но мне кажется, что ты об этом жалеешь?
– Я совершил ошибку, – с принятием в голосе ответил Адам, подняв опущенную на руки голову и посмотрев на мать.
– Ошибку? – София непонимающе посмотрела на него.
– Я смотрел, но не видел, – Адам не оставлял себе шанса на оправдания и уперся взглядом в крышку стола, допив перед этим виски.
– Ты слишком требователен к себе, дорогой, – успокоила его женщина. – И к окружающим тоже. Не стоит забывать, что ты в итоге всего лишь человек, – тепло улыбнулась она сыну.
– Где сейчас Ник? – казалось, Адама волновал только этот вопрос.
– Спит в своей комнате, – успокоила его София. – Она опять догадалась, когда ты… – от щекотливости ситуации София не знала, как продолжить. Для нее был давно не секрет, каким именно образом ее сыновья добивались расположения окружающих. Да, неэтично, но она их мать, и осуждать их точно не станет, по крайней мере, за это. И каким бы мастером подбирать слова не была София Ларссон, но фразу «залезть в трусы» не могла даже она облачить в приличные для озвучивания формы.
– Быстрее, чем ее брат не дал мне совершить непоправимое, – тяжело выдохнул Адам, и разобрать облегчение ли было в его голосе, или разочарование, не представлялось возможным даже для самого Адама.
– Адам… – София не знала, что сказать, как утешить, как помочь жить дальше, или как заново начать жить после гибели и Шарлотты, и Рид, что была не таким уж и плохим другом, хотя этот этап они уже проходили. Сейчас самый родной для нее человек загонял себя в еще больший тупик – лабиринт, откуда не было выхода, как из проклятых катакомб, в которых гулял северный ветер.
– С волками жить – по-волчьи выть? Это ты хочешь мне сказать, – с надрывом едва ли не прокричал Адам и стукнул ладонью по столу. – Жить обычной жизнью после… – продолжать не было смысла, жить дальше, как ни в чем не бывало, тоже.
Он не умел иначе, да и не хотел учиться. Проще мерить всех по себе и видеть во всех и каждом опасность и предателя. Чем слепо доверять, лучше полностью контролировать. Всё и всех, «от» и «до», ждать от каждого подчинения и карать за непослушание. Никаких исключений. Ни для Эванс, ни для Лиама, ни для Криса и даже для себя.
– Насколько все плохо? – София пододвинула стул и села рядом с сыном, положив руку ему на плечо и сжав его.
– Я не знаю, – Адам только обессилено покачал головой. – Уже нет, – уронив голову на руку от усталости, он даже не мог поднять ее, – больше нет.
– Всем нам порой приходится спускаться с небес на землю, Адам, и выбирать между тем, что правильно, и тем, что легко, – искренне утешала его мать – пока что единственный человек, чьи слова звучали искренне. – Не относись к себе слишком строго, ты всего лишь человек, – и, все, что она могла сейчас добавить, ставя своего первенца перед правдой лицом: – Люди не всесильны, – ужасная правда по мнению Адама, жестокая реальность по мнению Софии.
– А Адам Ларссон? – Адам с трудом поднял голову и посмотрел на мать с такой надеждой, что сердце женщины защемило от переполнявшей боли во взгляде.
– Он близок к этому, – надежда, единственное, что София могла ему сейчас дать, ведь ангелов, как известно, не существует, а если они и спускаются с небес, то в Нордэме они уже давно мертвы.
Ему предстоял еще долгий путь наверх, а он не мог подняться после сегодняшнего падения. Он лишь ненадолго выпустил вожжи, и теперь все, кого он контролировал, зажили собственной жизнью, а его неумелые попытки опять загнать их под колпак воспринимались в штыки. Брат вырос, его подружка очерствела, Томпсон потерял тормоза и двинул кони, а Оулли, казалось, было уже глубоко плевать на все. В итоге Адам остался один на сером поле и не знал, кому из своих он мог доверять. Все вроде бы слушали его, но делали все по-своему. Слишком сильно сегодня он ударился о землю, спустившись с небес без лестницы, без крыльев, без страховки. С одной стороны, он сделал все правильно, выбрал верный путь к намеченной цели, но от удара о реальность внутри все горело, как в жерле только что вулкана. Долго же еще ему предстояло падать, а он все никак не мог вспомнить, что такое летать.
Рептилоиды с планеты Нибиру
Фрей остановил машину возле здания в центре Нордэма, куда его привел навигатор. Застывшая точка с координатами на карте сообщала, что обладатель отслеживаемого мобильного устройства не перемещался в течение получаса и не менял координат в радиусе десятка ярдов. Он посмотрел на знакомую блестевшую в солнечных лучах вывеску здания и прочел: «Loreangroup». «Отлично. Не хватало еще столкнуться с Рикардой», – обеспокоился Фрей. Внимательно осмотрев все подходы к филиалу чикагского банка, и, не заметив никого из знакомых, он направился к дверям, когда объект на карте начал движение к выходу в его сторону. Из здания навстречу Лориану вышли две девушки примерно одного возраста, но совершенно разные по внешнему облику: Солнце и Луна, иначе не опишешь. Одна из них сияла ярким светом, а вторая лишь отражала его, прячась в тени. И приняв, что встречи с сестрой не избежать, Фрей, словно ненамеренно столкнувшись с ними, ненавязчиво обратил на себя их внимание.