Ю повернулась, увидела девочку в квадратном зеркале чуть меньше шахматной доски в Синду. Девочка махала Ю, ее лицо было испуганным. Она указала на Ю. Нет, не на Ю. За нее. Ю повернулась и чуть не запуталась в дырявом ковре. На стене перед ней были десятки зеркал, и в них десятки версий девочки сидели, пели, кричали, были искажены до неузнаваемости, боялись. А в одном зеркальце Ю увидела, как девочка дрожала на полу, прижав колени к груди, обвив их руками. В том отражении Ю стояла за девочкой, а за ней было что-то темное и блестящее, искаженное лицо с пустыми глазами и зубами как ножи. Она закричала и развернулась снова, споткнулась и упала на пол с облаком пыли. Но там никого не было. Ю отодвинулась на заднице. Подальше от ужаса.
Ее сердце колотилось. Она не могла отдышаться. Она вытерла слезы с глаз рукавами, а когда открыла их, во всех зеркалах была одна картинка. Девочка уже не плакала и не пела. Она стояла перед зеркалом, улыбаясь, ее глаза пропали, глазницы были черной пустотой. Она указала. Во всех зеркалах она указывала на Ю. А потом она запела громче. Неудобно громко. Оглушительно громко. Ю зажала руками уши, зажмурилась и кричала. Без слов. Без мыслей. Просто визжала от ужаса. Ужас терзал ее, впивался в нее, разрывал ее, и остатки ее разума сыпались к ногам девочки.
Ю пришлось открыть глаза. Она дрожала, раскачивалась, из носа текло. Девочка смотрела на нее из зеркал. В некоторых она хихикала. В других бушевала, стучала кулаками, скалила зубы, словно пыталась вырваться и укусить Ю. В некоторых была Ю, дрожала, испуганная, побитая. Она видела себя в зеркале перед собой, сосредоточенную на отражении в зеркале за собой. Пальцы девочки медленно пробились через поверхность, тонкие, изящные. Они сжали раму зеркала. Девочка выскользнула из зеркала и поползла по полу к Ю. Ю могла только смотреть, боясь двигаться. Пение было таким громким, что она ничего больше не слышала, даже то, как она плакала. Девочка встала за ней, темные волосы, темные глаза. И Ю смотрела. Смотрела, как смерть шла к ней.
Это был ёкай. Точно. Унгакьо. Мстительный дух в зеркале. Ю зажмурилась и заставила разум работать, вспоминать. В легенде унгакьо были людьми, которые смотрели в зеркала, когда их убили. Они управляли отражениями, заставляли людей видеть всякое. Но были заперты в зеркалах. Пока кто-то не забирал свою жизнь, глядя в их зеркало. Только тогда они освобождались, их место занимал несчастный, попавший в их капкан.
Ю заставила себя снова открыть глаза. В зеркале перед ней девочка смеялась, вела ножом по лицу, и кожа разделялась, текла кровь.
— Это не настоящее, — сказала Ю. Она думала, что сказала, но не слышала себя из-за пения. — Ты не настоящая! — закричала она как можно громче, и в этот раз она услышала свой голос.
В еще одном зеркале девочка выглядела потрясенно, прижимала ладонь ко рту. Она печально покачала головой и посмотрела на что-то за Ю. Ю отказывалась смотреть. Ушла вся сила воли, но она не хотела играть в игру духа.
Ю встала на дрожащих ногах, дыхание вырывалось с шумом, лицо было мокрым от слез.
— Не настоящая, — прошептала она. — Не настоящее. Не настоящее, — она смотрела на зеркала на стенах, отчаянно стараясь не видеть отражения в них, игнорируя девочку, пока та кричала и угрожала. — Не настоящее. Не настоящее, — квадратные зеркала, круглые, прямоугольные. — Не настоящее. Не настоящее.
Ю пошла к двери, рядом с ней висело овальное зеркальце размером с ее ладонь с выцветшей деревянной ручкой. Ю бросилась вперед, повторяя, что отражения не были настоящими, отчаянно стараясь не заглядывать в зеркала. Она схватила зеркало со стены, прижала его к груди и выбежала из комнаты.
Все зеркала в коридоре показывали девочку, она умоляла Ю вернуться, мотала головой и плакала.
— Не настоящее. Не настоящее, — кричала Ю поверх песни, звенящей в коридоре, и бежала. Она распахнула дверь и вырвалась в холодный вечерний воздух. Она сделала три шага, рухнула на мокрую брусчатку, прижала зеркало к груди и заплакала от облегчения.
Нацуко громко кашлянула, привлекая ее внимание.
— Что это были за крики?