Ю улыбнулась старику.
— Я ищу меч.
Старик нахмурился.
— Их там много, но не знаю, зачем тебе. У нас мало стражи, но те, кто занял роль, справятся.
Старик явно считал ее преступницей. Порой ложь было проще проглотить, чем правду, но иногда рассказать правду было проще, чем врать.
— Там меч бога снов. Мне нужно добыть его для богини потерянных вещей.
Мужчина приподнял брови. Он долго молчал, глядя на Ю, Нацуко и Кома по очереди. Конь стал нюхать одежду Ю, пока они ждали. Старик потер челюсть, испачкал ее пеплом.
— Обещаешь не использовать его на людях тут? Нам хватило проблем в Андинь на десять жизней.
— Обещаю, — сказала Ю. — Я просто заберу меч и пойду к Длинной горе и в Тяньмэнь.
Старик рассмеялся.
— Ты явно безумна, но мы живем в дикое время. Вторжения Кохрана, прокаженный император на троне, духи лезут в дела других.
— Духи? — спросила Ю.
Он снова рассмеялся.
— Представляешь? Люди говорили, что видели одного из них на улице, — он замер и посмотрел на нее. — Ты-то веришь. Но люди говорят, что видели разных духов. Что-то большое грядет, это точно, — он махнул рукой и повернулся к товарищам. — Бери столько мечей, сколько хочешь.
— Спасибо, — Ю поклонилась. — И удачи с восстановлением Андинь.
Старик оглянулся на нее и фыркнул.
— Ты хочешь помочь? Забудь о мече и помоги нам, — он не ждал ее ответа, прошел к телеге и продолжил работу.
— Это сделал Бату, — тихо сказала Нацуко. — Сто лет войн, хаоса и боли, — она покачала головой. — Столько страданий, что люди привыкли к этому.
Богиня была права. Боль и страдания были связаны с Бату и его войнам. Ю хотела помочь не только людям Андинь, но всем людям Хосы. И лучше она могла сделать это, не двигая мусор и восстанавливая город, а помогая Нацуко свергнуть бога войны.
— Как выглядит меч?
— Клинок шириной с ладонь и сломан на середине длины, — она поймала взгляд Ю и рассмеялась. — Что? Ты же не думала, что меч мог разрезать небеса и землю и уцелеть?
— Там есть ёкаи? — спросила Ю. Почти весь страх рассеялся, но в груди было онемение.
Богиня, конечно, не ответила. Ю оставила ее на дороге смотреть за конем и открыла тяжелую дверь бараков. Комната была большой, мрачной, пахло лаком, маслом для стали, потом и кожей. Этот запах она знала, он был даже приятным. Напоминал о службе Стальному Принцу, их лагеря и армии, которые шли под его знаменем. Но те дни прошли, и она не знала, хотела ли вернуть их, даже если бы был шанс. Она приняла решение оставить войну, оставить Искусство Войны. Все, чему учила ее бабушка, все, что старушка сделала для нее, Ю хотела оставить позади. Но что будет, если Нацуко исполнит ее желание и вернет Стального Принца? Он потащит ее в войну? Она сможет ему отказать?
Ю пошла между мебели, столов и кроватей, шкафов и стульев. Все было нетронутым. Меч было несложно найти. Оружейная была полной оружия и брони, ее не тронули кохранцы. Ю видела горы керамических шлемов и грудных пластин, связки копий у стен, много неплохих мечей дао, а в центре был сломанный меч с клинком шире, чем у других, спящий золотой дракон обвивал кроссгарду, рукоять была перевязана кожей. Ю потянулась к мечу и замерла, пальцы почти касались его. Она подозревала ловушку. Зеркало защищал ёкай, как и монету. Фонарь был защищен ложными монахами, а кольцо было у бандитов. Этот меч был защищен, она так решила. Он был в бараках Андинь, где обычно было много обученных солдат в непроницаемом городе. Бату поместил его сюда, думая, что меч будет хорошо защищен, но его план испортило его желание воевать. Ю огляделась, убедилась, что духи или демоны не прятались в тенях, а потом сжала меч, кривясь, ожидая, что произойдет что-то ужасное.
Ничего не случилось.
Она вытащила меч из кучи и посмотрела на него. Он хорошо лег в руку, она могла схватить рукоять обеими ладонями, если хотела. Клинок был удивительно хорошо сбалансирован, хоть и был сломан пополам, сталь заканчивалась зазубринами. Она не сомневалась, что он был бы слишком тяжелым для нее, будь клинок целым, но он был словно создан для нее. Жаль, что она плохо владела мечом. Хоть Стальной Принц пытался научить ее, его раздражало, что у Ю не получалось научиться сражаться. Он не думал, что она делала это намеренно. Дело было не в том, что у нее не получалось, а в том, что она не хотела учиться сражаться. Она билась, как ее учила бабушка. Она билась умом. «Искусство Войны не должна…». Ю покачала головой, чтобы прогнать из нее влияние бабушки.