— Куда? — спросила Ю. Длинная гора была смутным пятном вдали, до нее было еще много дней пути.
Нацуко какое-то время молчала, а потом сказала:
— За границей провинции Лунь есть приют. Мы можем забрать там еще артефакт. Это может быть последний шанс до горы.
— Это будет пять артефактов, — сказала Ю. — Этого будет мало?
Нацуко не ответила.
— Мы доберемся до приюта до ночи, — сказала она после паузы. — Если не против снова ехать на вонючем монстре.
— Как это работает? — спросила Ю. — Если ты… мы победим.
— Э?
— Судя по твоим словам, стать тянцзюн как стать императором, — Ю не думала толком об этом, но не знала, как боги общались с людьми, кроме поклонения им и ничего в ответ. Все же люди молились в храмах Нацуко, чтобы им вернули потерянные вещи, но она никогда их не возвращала. Ладонь Ю нашла маленькую Пешку, которой она давным-давно одолела бабушку. Может, она редко возвращала вещи. — Если мы победим в состязании, и ты станешь правителем, ты сможешь просто остановить войны? Заставить кохранцев отступить и не вернуться?
— Это не так работает, — сказала Нацуко. — Тянцзюн правит на небесах. Она может издать указ и менять мир немного. Духи, как шинигами, слушаются тянцзюн. Но смертные сложнее. Вы вырываетесь из-под контроля, но готовы поклоняться. Вы ненавидите несправедливость, но жестоко обращаетесь с другими. Вы не слушаетесь, но просите у нас совета. Тянцзюн не может управлять смертными, не может заставлять вас слушаться, но устанавливает политику. Все генералы и императоры, которые молятся богам ради совета, получают такой совет, какой приказывает тянцзюн, какому богу не молились бы.
Ю посмотрела на меч на седле Кома.
— Изменить мир немного? — спросила она. — Ты сказала, бог снов мечом разрезал небеса и землю.
Нацуко заворчала.
— Тогда было по-другому. Мы правили небесами и землей. Потому Эсен сделал это. Мы хотели освободить смертных от прихотей богов, дать вам силу сопротивляться, сделать землю вашей, не зависящей от нас, — она вздохнула. — Не все с ним согласились, но не все можно исправить.
— Но как? — спросила Ю. — Как он разрезал небеса и землю мечом?
Нацуко с жалостью улыбнулась ей.
— Он был богом, милая, — ответ злил, но Ю видела, что вряд ли получит другой ответ.
* * *
Они прошли много путников на дороге, но те не обращали на них внимания. Некоторые были солдатами, шли в Андинь, чтобы вступить в армию Ревущего Тигра, не зная, что генерал уже ушел. Другие были торговцами. Некоторые спрашивали новости, и Ю радостно рассказывала то, что знала. Хотя чаще всего одинокую женщину на старом коне игнорировали.
Когда она обогнула холм, и стало видно приют, Ю была удивлена. Она ожидала, что он будет в деревне или городе, частью большого поселения, но она ошиблась. Приют стоял один, поселения не было видно. Это было скопление приземистых деревянных зданий, длинных, но невысоких, с колодцем в центре красивого двора и храмами вокруг него. Поля окружали комплекс, некоторые были полными овощей и желтой травы высотой до лодыжек, качающейся на ветру. Было живописно, выглядело старо. Ю не могла понять, как это место выжило при правлении прошлого императора, когда бандиты ходили по провинции, и город без защиты был в опасности. Она остановила коня, соскользнула с седла и потерла бедра. Конь мучительно посмотрел на нее, опустил голову и стал искать на земле что-то съедобное. Ю заметила красную ханфу с другой стороны от Кома, хотя не видела, как богиня появилась.
— Это оно? — спросила она.
— Да, — тихо сказала Нацуко. — Артефакт… там.
Пара детей выбежала из одного здания, девочка преследовала мальчика, обоим было не больше семи лет. Они не заметили Ю, пока гонялись друг за другом вокруг колодца, хихикая и пища. Она смотрела на них пару мгновений. Этого детства у нее не было. Даже перед тем, как морской народ забрал ее отца, а ее мать бросила ее в надежде родить Императору Десяти Королей ребенка. Даже с ее бабушкой у нее не было такого детства. Другие дети ненавидели ее, обзывали, толкали на землю, когда взрослые не смотрели. Но их родители и не остановили бы их. Ю даже не была уверена, что бабушка остановила бы их, если подумать. Это все было уроками, которые выучивались болью, управление другими ради своей выгоды. Она гадала, сколько детских травм у нее было из-за бабушки.
— Что мы ищем? — спросила Ю. — И кому это принадлежит?