Как бы ни начался бой, когда все услышали шум, Аймерик уже лежал на земле, а Лазар стоял над ним. Сейчас Аймерик был в грязи, но не был ранен. Неудачей стало то, что вмешался именно Говарт, рывком поставив Аймерика на ноги и затем наотмашь ударив его по лицу за развязывание драки. Говарт был одним из первых, кто пришел, но к тому времени, как Аймерик начал подниматься на ноги, ощупывая челюсть, собиралась толпа, привлеченная шумом.
Неудачей стало то, что к позднему вечеру вся дневная работа в лагере была выполнена, дав людям свободное время, чтобы столпиться.
Йорду пришлось силой сдерживать Орланта, и Говарт не помог, сказав ему держать своих людей в строю. Аймерик здесь не получит особого обращения, сказал Говарт, и, если кто-нибудь вздумает мстить Лазару, будет публично наказан. Ярость разлилась среди людей, как масло, поджигающее пламя, и если бы Лазар сделал хоть одно агрессивное движение, то это пламя разгорелось бы; но он отступил на два шага назад, и у него хватило чуткости — или сообразительности — выглядеть озабоченным словами Говарта, а не довольным.
Йорду каким-то образом удалось сдержать беспокойство, но, когда люди разошлись, он, полностью нарушив субординацию, направился прямо в шатер Лорена.
Дэмиен ждал, пока не увидел, как Йорд выходит. Тогда он глубоко вздохнул и сам подошел ко входу.
Когда он вошел в шатер, Лорен сказал:
— Ты думаешь, что мне следует выгнать Лазара. Я уже услышал это от Йорда.
Дэмиен сказал:
— Лазар прилично умеет обращаться с мечом, и он один из немногих людей твоего дяди серьезно берется за работу. Я думаю, ты должен выгнать Аймерика.
— Что? — Переспросил Лорен.
— Он слишком юн. Он слишком привлекателен. Он начинает драки. Не он причина, по которой я пришел поговорить с тобой, но раз уж ты спросил, что я думаю: Аймерик приносит проблемы, и в тот день, когда он прекратит строить тебе глазки и позволит одному из мужчин трахнуть его, эти проблемы усугубятся.
Лорен обдумал его слова. Но:
— Я не могу выгнать его, — сказал Лорен. — Его отец — Советник Гийон. Человек, которого ты знаешь, как Посла Акиэлоса.
Дэмиен уставился на него. Он думал об Аймерике, защищающем Лорена в оружейном складе, прижимающем кровоточащий нос. Наконец, он спросил:
— И какой из замков на границе держит его отец?
— Фортейн, — сказал Лорен не изменившимся голосом.
— Ты используешь мальчика, чтобы получить влияние его отца?
— Аймерик не ребенок, завлеченный медовыми угощениями. Он четвертый сын Гийона. Он знает, что его пребывание здесь расходится с преданностью его отца. Это половина причины, по которой он присоединился ко мне. Он хочет внимания отца, — ответил Лорен. — Если ты пришел не за тем, чтобы поговорить об Аймерике, то почему ты здесь?
— Ты сказал, что если у меня будут заботы или возражения, ты выслушаешь аргументированные доводы в частном порядке, — сказал Дэмиен. — Я пришел поговорить о Говарте.
Лорен медленно кивнул.
Дэмиен мысленно вернулся ко дням шаткой дисциплинированности. Сегодняшняя драка была прекрасной возможностью для капитана выступить и заняться проблемами в лагере, назначив равные наказания и сообщив, что насилие не дозволяется ни с одной из сторон. Вместо этого ситуация ухудшилась. Он был прямолинеен:
— Я знаю, что — по каким бы то ни было причинам — ты даешь Говарту свободу. Вероятно, ты надеешься, что он оступится на собственных ошибках или чем больше он создаст проблем, тем легче его будет отстранить. Но это так не работает. Сейчас люди негодуют насчет него, но к завтрашнему утру они будут негодовать, что ты его не контролируешь. Его немедленно надо поставить под твое командование и наказать за неисполнение приказов.
— Но он исполняет приказы, — сказал Лорен. И добавил, заметив реакцию Дэмиена: — Не мои приказы.
Об этом он, по крайней мере, догадывался, хотя ему было интересно, какие приказы Регент отдает Говарту. Делай, что хочешь и не слушай моего племянника. Он подумал, вероятно, что-то именно в таком духе.
— Я знаю, что ты способен заставить Говарта подчиниться так, чтобы это не выглядело выпадом против твоего дяди. Я не верю, что ты боишься Говарта. Если бы боялся, то никогда не поставил бы меня против него на ринге. Если ты боишься…