- Не понимаю, каким образом моя личная жизнь может иметь отношение к приезду в город Арлекина.
- Скажем так: от твоего ответа на этот вопрос будет зависеть, задам ли я тебе еще один, по поводу того, во что мне слабо верится. Хотя я уже начинаю задумываться…
- О чем?
- Ответь на вопрос, Анита. У тебя действительно целая куча любовников?
- Уточни, сколько ты понимаешь под «кучей», - со вздохом попросила я.
- Больше двух-трех, наверное, - не слишком уверенно уточнил Эдуард.
- Тогда да.
Эдуард секунду помолчал, затем продолжил расспросы:
- Говорят, что Жан-Клод заставляет всех, кто присоединятся к поцелую, трахаться с ним.
- Не правда.
- Что он заставляет их трахать тебя?
- Не правда, у кого-то фантазия богаче даже моей личной жизни.
Он коротко засмеялся, затем сказал:
- Если бы ты не ответила на мой первый вопрос, я не стал бы задавать этот. В общем, ходят слухи, что ты - нечто вроде ходящего днем вампира, питающегося вместо крови сексом. Мне в это не верится, но думаю, тебе стоит знать, какие слухи ходят о тебе в среде коллег по оружию. Наверное, они просто завидуют твоему счетчику трупов.
Я тяжело сглотнула и снова уселась на край ванны.
- Анита, - позвал Эдуард. - Чего ты притихла?
- Так, ничего.
- Анита, но это же чушь. Какой из тебя вампир?
- Насчет вампира действительно чушь, а в целом…
- Что там в целом?
- Тебе знаком термин «ardeur»?
- Мне знакомо это слово, оно на французском, но ты ведь не о его точном переводе говоришь?
Тогда я коротко и по возможности отстраненно рассказала ему об ardeur’е.
- То есть, тебе приходится трахаться каждые несколько часов, иначе что?
- Иначе я умру, предварительно выпив жизненную энергию из Дамиана, а потом и Натаниэля.
- Это еще как?
- У меня есть слуга-вампир и подвластный зверь.
- Что?! - никогда не думала, что смогу его так сильно шокировать. Пришлось повторить сказанное.
- Анита, об этом даже слухов не ходит. Потому что слуга-человек не может иметь слугу-вампира - так просто не бывает.
- Рассказывай, - вздохнула я.
- А Натаниэль - твой подвластный зверь?
- Очевидно.
- Совету обо всем этом известно?
- Ага.
- А, черт! Ничего удивительного в том, что они спустили на вас своих цепных псов. Вам еще повезло, что они вас просто не поубивали.
- В Совете еще не пришли к единому мнению, что делать с Жан-Клодом и с нами.
- Поясни.
- Некоторые из членов совета хотят видеть нас мертвыми, но для этого им недостаточно голосов. До сих пор спорят.
- Значит, цель прибытия Арлекина - сдвинуть дело с мертвой точки? - высказал предположение Эдуард.
- Может быть, я не уверена в этом.
- Есть еще что-то, что может послужить им причиной убить тебя раньше, чем я к вам доберусь?
Я подумала о том, что могу вскоре оказаться оборотнем, и о многом другом. А затем мне вспомнилось кое-что, что могло быть веской причиной для того, чтобы остальные Мастера городов в Штатах обратились за помощью к Совету.
- Возможно.
- Насколько «возможно», Анита? Я хочу знать, есть ли у меня время искать помощника, или лучше без промедления тащить свою задницу в Сент-Луис.
- Честно говоря, не знаю, Эдуард. Не далее чем в ноябре мы с Жан-Клодом умудрились выкинуть один мощный трюк. Настолько мощный, что сам факт вполне мог напугать Арлекина.
- Что вы сделали?
- У нас был закрытый междусобойчик с парой приглашенных в гости Мастеров города. Этих двоих Жан-Клод называет своими друзьями.
- И… - ободряюще протянул Эдуард.
- И Белль Морт попыталась оказать на нас влияние прямо из Европы. Она воздействовала на меня и на Мастера Чикаго.
- Огюстин, - хмыкнул Эдуард. - Для друзей просто Огги.
- Ты знаешь его?
- О нем, - поправил Эдуард.
- Тогда ты знаешь, насколько он силен.
- Да.
- Так вот, Эдуард, мы его уделали.
- Уделали? - переспросил он.
- Мы с Жан-Клодом питались от него, питали от него свой ardeur. И не только от него, через него - ото всех, кого он привез с собой в качестве сопровождения. Устроили эдакий своеобразный пир. Поток силы был просто нереальный, и часть ее получили все, кто был метафизически связан с Жан-Клодом или со мной.
- Я свяжусь с теми, с кем планировал, но им придется присоединиться ко мне позже. Я прибуду в Сент-Луис через… четыре часа, максимум пять. В общем, жди меня к вечеру.
- Ты думаешь, все настолько серьезно?
- Будь я вампиром, я убил бы тебя уже только за то, что у тебя есть слуга-вампир. А вы еще и Огюстина, одного из сильнейших мастеров-вампиров в Штатах, ухитрились «уделать»… В общем, у них есть повод занервничать. Я вообще удивлен, что Арлекин прибыл в Сент-Луис только сейчас.
- Наверное, им нужен был повод, вроде Малькольма с его мятежной церковью. В Совете действительно нет единого мнения по поводу Жан-Клода и основ него силы. Может быть, Совет направил Арлекина именно к Малькольму, а то, что мы оказались поблизости… Ну, это неплохой шанс одним выстрелом убить двух зайцев.
- Логично, - согласился Эдуард. - Я прибуду, как только смогу, Анита.
- Спасибо, Эдуард.
- Пока не за что.
- Почему?
- Мы увидимся через пару часов, Анита. Будь пока осторожна, как никогда. Если эти ребята - мастера, то у них могут быть подвластные звери и люди, которые могут работать на них при свете солнца. Так что день не гарантирует твоей безопасности.
- Я это знаю, Эдуард. Знаю, пожалуй, лучше, чем ты.
- Даже если так, будь осторожна, пока я не приеду.
- Постараюсь, - произнесла я уже в пустоту. Он повесил трубку. Я сделала то же самое.
ГЛАВА 11
Натаниэль дремал на красных шелковых простынях Жан-Клода. Сам Жан-Клод днем спал в комнате Ашера, а по поводу красных простыней он сказал, что на красном мы втроем смотримся лучше. Свет, падавший из-за приоткрытой двери в ванную, отразился в глазах Мики. Его волнистые каштановые волосы темным облачком обрамляли изящный треугольник лица. Свет из-за двери в ванную мы здесь обычно использовали в качестве ночника, потому как прикроватных светильников в комнате не было, а включатель был слишком далеко, на стене у входной двери. Неяркий свет заставлял глаза Мики светиться. Они у него были кошачьи, или, по меньшей мере, выглядели леопардовыми. Врач сказал, что зрение у него по-прежнему человеческое, то есть, глаза только с виду кошачьи. В общем, ничего страшного. Химера, тот самый злодей, из-за которого Натаниэлю пришлось воспользоваться пистолетом, заставлял Мику проводить в животной форме так много времени, что обратное превращение получилось неполным. Его глаза теперь всегда оставались звериными. Однажды я спросила его, какими они были раньше; он сказал, что карими. Но мне не удавалось себе этого представить. Я не могла представить себе его лица не с теми золотисто-зелеными глазами, с которыми я впервые его увидела. Любые другие сделали бы его лицом незнакомца.
Его голос прозвучал тихо, так, словно он не хотел разбудить Натаниэля.
- Что он сказал?
- Прибудет часа через четыре или пять. Следом за ним - еще подмога, - я подошла кровати.
- Что за подмога?
- Не знаю.
- Ты даже не спросила.
- Нет. - Честно говоря, мне это даже в голову не пришло.
- Ты настолько ему доверяешь? - спросил Мика.
Я утвердительно кивнула.
Мика перекатился под шелковым покрывалом так, чтобы дотянуться до моей руки. Потом он попытался повалить меня на кровать, но не учел фактор шелка - я была в шелковом халате и легко соскользнула с шелковых простыней. Они были слишком гладкими и потому скользкими. Я потянулась за спину, чтобы развязать пояс халата. Мика откинулся на подушки и смотрел на меня тем особым мужским взглядом, в котором сочетались секс, чувство собственника и просто нечто, присущее мужчинам. Не тот взгляд, что заставляет думать о любви - о той любви, к которой прилагаются сердечки и цветочки, а говорящий о том, что заставляет нас быть вместе, чувствовать друг друга. Эдуард был прав. Мика - мой любовник, а не бой-френд. Мы встречались. Мы ходили в кино, театры, даже на пикники - по настоянию Натаниэля, - но в конечном итоге нас связывал чистый секс. Словно лесной пожар, который должен был спалить нас дотла, но почему-то пощадил. По крайней мере, мне это представлялось именно так. Я никогда не спрашивала об этом Мику настолько многословно.