Выбрать главу
Горацио
Теперь он весь во власти исступленья.
Марцелл
Пойдем за ним. Так оставлять нельзя.
Горацио
Скорей за ними вслед! К чему все это?
Марцелл
Какая-то в державе датской гниль.
Горацио
Бог не оставит Дании.
Марцелл
Идемте.

Уходят.

Сцена 5

Там же. Более отдаленная часть площадки.

Входят Призрак и Гамлет

Гамлет
Куда ведешь? Я дальше не пойду.
Призрак
Следи за мной.
Гамлет
Слежу.
Призрак
Настал тот час, Когда я должен пламени геенны Предать себя на муку.
Гамлет
Бедный дух!
Призрак
Не сожалей, но вверься всей душою И выслушай.
Гамлет
Внимать тебе – мой долг.
Призрак
И отомстить, когда ты все услышишь.
Гамлет
Что?
Призрак
Я дух родного твоего отца, На некий срок скитаться осужденный Ночной порой, а днем гореть в огне, Пока мои земные окаянства Не выгорят дотла. Мне не дано Касаться тайн моей тюрьмы. А то бы От слов легчайших повести моей Зашлась душа твоя и кровь застыла, Глаза, как звезды, вышли из орбит И кудри отделились друг от друга, Поднявши дыбом каждый волосок, Как иглы на взбешенном дикобразе. Но вечность – звук не для земных ушей. О, слушай, слушай, слушай! Если только Ты впрямь любил когда-нибудь отца…
Гамлет
О боже мой!
Призрак
Отмсти за подлое его убийство.
Гамлет
Убийство?
Призрак
Да, убийство из убийств, Как ни бесчеловечны все убийства.
Гамлет
Рассказывай, чтоб я на крыльях мог Со скоростью мечты и страстной мысли Пуститься к мести.
Призрак
Вижу, ты готов. И кто б ты был? Болотной сонной ряской В стоячих водах Леты,[16] если б тут Не всколыхнулся. Значит, слушай, Гамлет. Объявлено, что спящего в саду Меня змея ужалила. Датчане Бесстыдной ложью введены в обман. Ты должен знать, мой мальчик благородный, Змея – убийца твоего отца В его короне.
Гамлет
О, мои прозренья! Мой дядя?
Призрак
Да. Кровосмеситель и прелюбодей, Врожденным даром хитрости и лести (Будь прокляты дары, когда от них Такой соблазн!) увлекший королеву К постыдному сожительству с собой. Какое здесь паденье было, Гамлет! От возвышающей моей любви, Все годы шедшей об руку с обетом, Ей данным при венчанье, – к существу, Чьи качества природные ничтожны Перед моими! Но так же, как не дрогнет добродетель, Каких бы чар ни напускал разврат, Так похоть даже в ангельских объятьях Пресытится блаженством и начнет Жрать падаль… Но тише! Ветром утренним пахнуло. Потороплюсь. Когда я спал в саду В свое послеобеденное время, В мой уголок прокрался дядя твой С проклятым соком белены во фляге И мне в ушную полость влил настой, Чье действие в таком раздоре с кровью, Что мигом обегает, словно ртуть, Все внутренние переходы тела, Створаживая кровь, как молоко, С которым каплю уксуса смешали. Так было и с моей. Сплошной лишай Покрыл мгновенно пакостной и гнойной Коростой, как у Лазаря,[17] кругом Всю кожу мне. Так был рукою брата я во сне Лишен короны, жизни, королевы; Так был подрезан в цвете грешных дней, Не причащен и миром не помазан; Так послан второпях на страшный суд Со всеми преступленьями на шее. О ужас, ужас, ужас! Если ты – Мой сын, не оставайся равнодушным. Не дай постели датских королей Служить кровосмешенью и распутству! Однако, как бы ни сложилась месть, Не оскверняй души и умышленьем Не посягай на мать. На то ей бог И совести глубокие уколы. Теперь прощай. Пора. Смотри, светляк, Встречая утро, убавляет пламя. Прощай, прощай и помни обо мне!
вернуться

16

Лета – в древнегреческой мифологии река подземного царства (Аида), в котором обитают души умерших.

вернуться

17

…как у Лазаря… – Лазарями – именем, заимствованным из евангельской легенды, – в эпоху Шекспира назывались больные проказой.

полную версию книги