Штраус Иоганн (1825-1899)
Сочинил сотни полек, вальсов, мазурок и оперетт, большую часть которых услышать теперь просто невозможно. Он принял «перестановочный» метод сочинения — постоянное перемещение одинаковых групп нот то туда, то обратно, пока каждое произведение не становилось достаточно понятным. Приблизительно треть его композиций почему-то превратилась в шедевры. Довольно сложный способ достичь приличных результатов, но руководителю танцевального оркестра вроде Штрауса, который проводил время преимущественно в экипаже, от одного свидания до другого, он оказался по силам. Дюк Эллингтон во время гастролей сочинял свои вещи точно так же.
Милые вальсы Штрауса действительно очень хороши и теперь об этом композиторе можно рассуждать в любых, даже самых избранных музыкальных компаниях. «Летучая мышь» и «Цыганский барон» — две самые из когда-либо написанных совершенные оперетты.
Штраус Рихард (1864-1949)
Вероятно, весьма и весьма сожалел, что родился не Иоганном Штраусом (и не был даже родственником). Сочинил оперу «Кавалер розы», чтоб доказать, что он тоже может добиться успеха, если пожелает! Его, по-видимому, следует считать самым непопулярным композитором всех времен: критики никогда не воспринимали всерьез ни его стиль, ни ту манеру, в которой он сочинял произведения для оркестра, хотя зачастую он делал это лучше, чем большинство остальных композиторов. Налицо все признаки того, что Рихард Штраус действительно может стать одним из самых почитаемых композиторов в истории музыки, если только только ему простят грандиозный успех симфонической поэмы « Веселые забавы Тиля Улиншпигеля», претендующем и на понятность, и на приятность.
Неистовый, эмоциональный, вульгарный — вот эпитеты, звучавшие еще совсем недавно в
адрес Рихарда Шттауса. Его самое популярное произведение — это, несомненно, первые минуты звучания симфонической поэмы «Так говорил Заратустра».
Шуберт (1797-1828)
Единственный композитор, музыке которого просто радуются, не пытаясь сравнивать его ни с И. С. Бахом, ни с Бетховеном. По академическим стандартам он отличался совершеннейшей наивностью и настаивал на том, что каждая сочиненная им вещь должна быть просто напичкана мелодиями! Он любил ясные упругие ритмы и аккомпанементы, тяготеющие к постоянным ритмическим фигурам, — что-то вроде наркотического «буги-вуги» начала девятнадцатого века. Но даже Шуберту не дано было постоянно испытывать вдохновение, поэтому он и сочинил не одну сотню песен, исполняющихся на концертах только по случаю; правда, еще их можно найти в коллекции Фишера-Дискау. Тем не менее некоторые из этих песен (что-то около сотни) обладают тем изумительным совершенством, которого так страстно жаждет мир. Он обожал и неожиданные модуляции в другие тональности, но сегодня, в наш-то век, когда тональность вообще не в почете, все это звучит не слишком резко!
Симфонии Шуберта, вплоть до Шестой, написаны в стиле Моцарта. Начиная с седьмого номера, он вдруг охладел к симфониям и ограничился созданием того, что можно по праву считать чем-то вроде предварительных набросков к Седьмой симфонии. Новый взрыв энтузиазма позволил продолжить серию номером восемь, но он так никогда и не окончил оного произведения. Пытаясь исправить положение, он сочинил длиннющую и полную бессвязностей Симфонию № 9.
В целом простые (и поэтому популярные) симфонии Шуберта страдают от рук исполнителей так же, как и симфонии Моцарта: действительно очень редко можно услышать достойную их интерпретацию. Конечно это мог делать Бичем, но, пожалуй, это и все.
Все сказанное по поводу исполнения относится, между прочим, и к Песням Шуберта, но, увы, не к его Lieder. Жаль, потому что это — настоящие песни. Многие композиторы, включая Шумана, Брамса, Штрауса, Вольфа, сочиняли Lieder, а вот Шуберт создавал настоящие песни.
Элгар (1857-1934)
Самый что ни на есть английский англичанин, который мог легко стать и генерал-майором, если бы хоть на секунду захотел этого.
После счастливой юности, неразумно растраченной в велосипедных прогулках по холмам Молверна, он внезапно прославился, создав 14 вариаций на оригинальную тему «Загадка». Каждая вариация была музыкальным портретом одного из друзей Элгара, и после того, как некие умники вдруг поняли в чем дело, они тут же захотели узнать, вариациями чего были эти вариации. На самом деле об этом забыл и сам Элгар, но он сделал вид, что желает сохранить это в тайне. Потом он сочинил марши «Пышность и Обстоятельство» и безумно огорчался, когда слышал исполнение «Края упования и славы» на вокзале Ватерлоо.