Проходит немногим более двух недель, и уже заказывается новый тираж. Критики резко разделились. Одни назвали Гамсуна отъявленным реакционером, хотя, несмотря на свое раздражение, не могли не признать его высокий художественный уровень. Другие были настроены резко отрицательно, как, например, «Моргенбладет»: «В этой книге нет ничего, кроме описаний случайных смертей, она лишена смысла и художественных достоинств».
Ведущий норвежский критик Сигурд Хёль{65} назвал одного из героев, самоубийцу, а вместе с ним и Гамсуна, обломками романтизма: «Гамсун-чародей завораживает. Он играет, а люди танцуют. Но в его звуках нет тепла. Они нас больше не греют»[301].
Культурное и экономическое влияние Гамсуна возросло до невероятных масштабов. И в начале нового 1924 года он не мог не ввязаться в дискуссию на национально-патриотическую тему. В Норвегии в это время часто употребляли выражения «датское владычество» или «долгая 500-летняя ночь», имея в виду период 1380–1814 годов, когда у Норвегии была уния с Данией и они составляли единое государство.
И вот оказалось так, что филиал издательства «Гюльдендаль» в Кристиании являет собой последний оплот датского владычества в Норвегии.
Уже более столетия норвежские издатели вели культурно-политическую и экономическую борьбу за то, чтобы самим издавать норвежских авторов. Когда в 1904 году «Гюльдендаль» открыл свой филиал в Кристиании, Кнут Гамсун, так же как и многие другие писатели, вкупе с книготорговцами сочли это своего рода провокацией.
И все это не переросло в открытый конфликт в значительной степени благодаря исключительной осторожности Кристиана Кёнига, который руководил филиалом. Но весной 1921 года 26-летний Харальд Григ занял должность содиректора, потеснив при этом Кёнига, в Главном книготорговом представительстве скандинавского издательства «Гюльдендаль» в Кристиании, как тогда называлась организация. Этот уроженец Бергена с филологическим образованием, до этого сотрудник журналист в «Тиденс Тейн», вскоре нарушил хрупкое равновесие, царившее здесь.
Вскоре пошли в ход и антидатские настроения, когда бойкий изворотливый Григ и гораздо более сдержанный Кёниг решили реализовывать книги издательства «Гюльдендаль» не только через специализированные книжные, но и через другие магазины. Публика привыкла покупать книги в больших книжных магазинах, к тому же отдельные книготорговцы объявили «Гюльдендалю» бойкот. И, таким образом, экономическое положение датского издательства в Норвегии резко ухудшилось.
За всеми этими событиями пристально наблюдал ведущий норвежский издатель Вильям Нюгор. Перед самым Рождеством 1923 года он попытался прозондировать почву на тему возможного объединения с норвежским филиалом «Гюльдендаля».
Директора «Гюльдендаля» реагировали на это по-разному.
Кёниг проявил интерес к возможной покупке акций филиала Нюгором как к закономерному завершению совместного датско-норвежского сотрудничества. Продажа акций или слияние двух издательств были для него желательны, так как это был прекрасный повод покинуть норвежскую столицу и навсегда вернуться в Данию. У его содиректора был иной, более изощренный план. Он надеялся найти такого норвежского инвестора, который выкупит акции «Гюльдендаля» прямо перед носом конкурента-Нюгора.
Неудивительно, что Гамсун, как самый главный писатель, издаваемый «Гюльдендалем», был посвящен во все эти обстоятельства во время посещения Кристиании в феврале 1924 года. Вернувшись в Нёрхольм, он начал основательно готовиться к участию в книжной схватке.
Углубившись в финансовые дела, он стал подсчитывать свои активы. Он всегда имел обыкновение записывать своим изящным почерком суммы всех поступлений. Стоимость принадлежавших ему к этому моменту акций равнялась 167 000 крон, что было эквивалентно сумме чистого дохода, которую он получил от издательства в 1922 году. Кроме того, у него были акции еще на 53 000 крон в копенгагенском «Гюльдендале», не считая имевшихся ранее на 19 000 крон. Несколько тысяч крон было у него в различных банках. Итого — 311 000 крон. В апреле в связи с выходом собрания сочинений он должен был получить от издательства еще сотню тысяч крон[302].
Директор «Гюльдендаля» в Копенгагене Фредерик Хегель и все руководство издательства стояли перед выбором: продолжать переговоры о слиянии или поддержать позицию Харальда Грига, предлагавшего сделать деятельность издательства в Норвегии совершенно самостоятельной. Однако, узнав о намерениях Гамсуна, Хегель решил, что даст норвежцам шанс выкупить их долю акций. В конце концов была подсчитана сумма капитала, задействованного в Норвегии. Она составила 2 350 000 крон — сюда входила стоимость авторских прав, стоимость имущества на складах и прочей собственности в Кристиании.
301
Рецензии на роман «Последняя глава» в норвежских газетах «Нашунен» от 27.10.1923, «Дагбладет» от 27.10.1923, «Фрам» от 1.02.1923, «Моргенбладет» от 3.11.1923 и «Арбейдербладет» от 30.10.1923.
302
Кристиан Кёниг — Гамсуну от 26.03.1923 и 19.03.1924, HPA-NBO. Весьма ценным материалом для ознакомления с перипетиями, связанными с выкупом акций у датского «Гюльдендаля», чтобы учредить самостоятельное, независимое от датского норвежское издательство «Гюльдендаль», являются книги: Сигурд Эвенсму «„Гюльдендаль“ и его сотрудники», Нильс Коре Якобсен «Издатель и его издательство». Выписки с банковских счетов Гамсуна и справки о его доходах находятся в HPA-NBO.