Нельзя было подниматься на чердак, чтобы не споткнуться о всякую рухлядь или не выпасть из окна. Нельзя было спускаться в подвал, чтобы не поскользнуться на лестнице. Нельзя было выходить на балкон, ведь ограждения там такие ветхие, что можно свалиться прямо на мощеный дворик. Неудивительно, что я не воспринимала всерьез слово «нельзя», потому что слышала его слишком часто.
— Конечно нет, мамочка, мы пойдем с Ярмилкой на горку за садом Зедничеков, — сказала я, сунув в карман горячую ватрушку.
Мама была очень красивая, и, когда обняла меня, жар от нее шел, как от печки, и вкусно пахло ванильным сахаром. Но большие карие глаза, которые всегда казались такими грустными, что я боялась в них заглядывать, теперь смотрели с подозрением, будто читали все мои самые сокровенные мысли.
— Ярмилка уже ждет, — сказала я, застегнула пальто, завязала шнурки на теплых сапожках и натянула шапку на самые уши.
Мама протянула мне еще одну ватрушку.
— Возьми для Ярмилки тоже.
Я выбежала за порог, схватила Ярмилки-ны санки за веревку и направилась к площади. Спину мне жгли мамины глаза.
— До свидания, пани Караскова, — крикнула Ярмилка. — И спасибо.
Она откинула свою длинную белокурую косу — предмет моей черной зависти, поскольку Ярмилку с восторгом дергали за нее все мальчишки класса, — невинно улыбнулась маме и откусила ватрушку.
В конце улицы я повернула налево.
— Куда это ты? — спросила Ярмилка и дернула за веревку санок. — Мы что через весь город потащимся?
— Боюсь, мама увидит, что мы идем к реке.
— Ну за углом-то не видно.
Я огляделась по сторонам. На втором этаже обшарпанного дома шевельнулась занавеска. Мне показалось или старая Бенеш-ка действительно караулит у окна, чтобы не пропустить ни шороха. Я прибавила шагу.
— Ну мало ли. Вот встретим кого-нибудь, мне влетит.
— И получишь на ужин горох, — засмеялась Ярмилка и покорно засеменила за мной.
И правда, я терпеть не могла горох, поэтому, когда я не слушалась или вытворяла что-то, чего, по мнению родителей, делать не следовало, мне давали гороховую кашу на обед и на ужин. Я сидела за столом вместе со всеми, смотрела, как они уплетают картофельные оладьи с домашним вареньем или другие лакомства, и давилась зеленым месивом.
Я усмехнулась про себя, а вслух сказал:
— Ну это все-таки лучше, чем папин ремень.
Ремня мне порой — чаще, чем младшему брату и сестре — не удавалось избежать.
А сегодняшняя выходка заслуживает порки.
В этом я не сомневалась.
Коричневые ботинки у меня промокли раньше, чем мы дошли до берега, и, несмотря на варежки, холод просочился под ногти на руках. Мальчишки Зедничеки уже ждали нас у реки возле часовенки с белыми оштукатуренными стенами и деревянной черепичной крышей. Они носились по снежной слякоти и пытались длинными палками оттолкнуть льдины, нагромоздившиеся у берега. Как только льдина соскальзывала на поверхность воды, ее подхватывало течением и сначала медленно, а потом всё быстрее несло к низкой плотине метрах в пятидесяти, там она и застревала в скопившихся ледяных обломках.
В этот момент отвага меня покинула, и Ярмилку видимо тоже, потому что она уселась на санки и сказала:
— Я буду только смотреть.
— Трусиха, — презрительно бросил Эда Зедничек, и тут я поняла, что раз уж не красотой, так смелостью смогу обойти Ярмилку. Пусть мальчишки дергают ее за косичку, зато на меня будут долго показывать пальцем и рассказывать младшеклассникам: «Вон та, которая плавала на льдине».
Я наблюдала, как Эда ловко отделяет очередную большую льдину величиной с прикроватный коврик в родительской спальне, наступает в самую серединку, отталкивается палкой от дна и медленно плывет по течению к шлюзу. Мы бежали вдоль берега, а Эда стоял на льдине, широко расставив ноги, и, утыкая палку в дно, удерживал свой плот в более спокойной воде и так на безопасном расстоянии от берега плыл к плотине. Потом он тоже с помощью палки мягко причал ил к нагромоздившимся обломкам и перешел по ним на берег.
Легко, решила я. Разве что карабкаться с льдины на льдину будет непросто.
По дороге обратно к санкам до меня долетали дружеские советы, которые снова лишили меня мужества.
— Главное, встать на середину льдины, чтобы не соскользнуть в воду. И держись поближе к берегу, там мелко. Посередине течение, там точно собьет с ног, даже я бы не устоял. А палкой отталкивайся по бокам, не суй ее вперед, а то перевернешься.