— Где Мэри? — спросил я, соображая, как действовать дальше.
Он долго стоял спиной ко мне, не отвечая, потом повернулся.
— Она умерла при родах, Рэй. Если бы этого не случилось, я бы остался там. Помнишь старого маршала Бэлчера? Он уговаривал меня остаться, но я не мог. Там все напоминало о ней, и я уехал, — он снова прошелся по комнате. — Садись, Рэй.
Но я не привык вести пустые разговоры.
— Логан, ты знаешь, зачем я здесь?
Улыбка исчезла с его лица. Оно стало жестким, а глаза холодными, и я понял, что все, что рассказывали о бандите Эше Майлоу, правда. Он был очень опасен и, по-моему, немного не в себе. Я видел глаза многих опасных людей, но такого взгляда не встречал.
— Разумеется. Ты пришел, чтобы забрать Лиз, но тут я вынужден тебя огорчить.
Этими словами он словно прочертил невидимую линию, за которую не стоило переступать. Но я все же попытался.
— Это не похоже на тебя, Логан, держать девушку против ее воли.
Он пожал плечами и раздраженно заговорил.
— Не будь дураком, Рэй. Это сейчас она не хочет, а позже передумает. Я ведь ни к чему не принуждаю ее, просто даю время подумать:
— Если она и передумает, Логан, то не здесь. Ни одна приличная женщина не должна жить в таком месте.
Он стоял напротив меня. Белая шелковая рубашка переливалась, как и седина на висках. Он был все еще чертовски красивый мужчина. И как всегда аккуратно одетый. Даже револьвер на ремне выглядел, как красивая игрушка.
— Рэй, ты очень нужен мне. Оставайся. С тобой мы будем жить здесь, как средневековые феодалы. Это все будет наше, — он махнул рукой на горы в окне.
Империя скал и песка. Что-то в этом роде я и ожидал. Было ясно, что дружбе нашей конец, ведь я не останусь здесь.
— Нет, Логан. И Лиз уйдет со мной, если захочет. Я рассказал ему о ранчо в Мэриленде, но говорил я, конечно, для Лиз.
— Я хочу сделать так, как ты советовал мне, Логан. Хочу уехать, пока не начал убивать слишком часто. Ты ведь сам говорил, что всегда найдется тот, кто считает, что стреляет лучше.
Он скрутил себе сигарету и внимательно слушал меня. Это был уже прежний Логан, но я помнил также, что это человек, который называл себя Т. Дж. Фаррис, человек, который пригласил Джона Лэнга, человек, который стоял за Биллингзом.
— Ты можешь уходить, но Лиз останется, — произнес он.
— У тебя была Мэри, — тихо ответил я. — Она была твоим шансом. Лиз — это мой шанс.
— Нет, — он словно не понимал меня. — Она останется.
Я посмотрел на Лиз.
— Ты хочешь уйти со мной?
— Да, Рэй…
— Ты сам видишь… — я осекся. Логан улыбался мне, но не той теплой улыбкой, которую я привык видеть.
— Ты плохо усвоил мои уроки, Рэй. Я же учил тебя никогда не отводить взгляд от человека, с которым говоришь.
— Но ведь ты же мой друг. Его лицо не дрогнуло.
— В этой жизни, Рэй, ты либо берешь, что хочешь, либо у тебя это отнимут. Ты можешь уйти. Я приказал ребятам пропустить тебя. Смоуки Хилл знает, что ты уедешь, когда мы переговорим.
Он смотрел на меня поверх револьвера так, как когда-то смотрел на Макгэрри, когда вступился за меня. Только с той разницей, что на меня смотрел уже не Логан Поллард, мой друг, а один из самых опасных людей на Западе. Но он учил меня еще одному. «Никогда не вынимай револьвер, если не собираешься стрелять и никогда не стреляй, если не собираешься убивать».
Человек, который сейчас целился в меня, никогда не вынимал револьвер, если не собирался убить. Логана Полларда, моего друга, уже не было. Здесь был хладнокровный убийца, и я вдруг понял, что как только повернусь, он убьет меня. Убьет, потому что знает, что если я уйду, то все равно вернусь и вернусь не один, чтобы уничтожить Робберс Руст.
— Ладно, — сказал я. — Я уйду, но ты все-таки подумай, мы ведь были друзьями…
— Прекрати! — лицо его исказилось. Нервы у него начали сдавать. — Считай, что тебе повезло. Ты оказал мне услугу, убрав Чэнса Вэйдера, а теперь уходи, и считай, что мы в расчете.
Мне нужно было что-то сказать. Что-то такое, что сбило бы его с толку, отвлекло на долю секунды от револьвера.
Я начал было поворачиваться, но вдруг оглянулся.
— Знаешь, Логан, а Плутарха я прочитал только четыре раза.
— Плутарха?!
На какое-то мгновение он растерялся, а я бросился в сторону, одновременно выхватывая револьвер. Это движение я часто тренировал, когда был один. Резко в сторону, упасть на одно колено, выстрел. И сейчас я выхватил револьвер так быстро, как никогда раньше. У меня просто не было другого выхода. Грохот «Смит и Вессона» разорвал тишину. На мгновение я увидел безумные глаза Логана и ослепительную вспышку ответного выстрела. Меня отбросило на пол, и тут же вторая пуля врезалась в стену над головой. Но я тоже успел дважды выстрелить. Уже стреляя, я увидел алое пятно крови на груди Логана. Его третья пуля ушла в пол рядом со мной, я вскочил на ноги и наши два выстрела слились в один. Он попал в меня, я знал это, но сам он выронил револьвер и упал лицом вниз.
Секунду я смотрел на него с револьвером на взводе. Он медленно перевернулся на спину и слабо улыбнулся мне.
— Рэй… мой мальчик… Я хорошо научил тебя… да? По его телу пробежала судорога.
— Лиз, — сказал я. — Возьми ружье и стой у окна. Сейчас сюда сбежится весь лагерь.
Логан, не отрываясь, смотрел на меня.
— Мне кажется, я всегда знал, что так случится, Рэй. С первого дня, когда мы встретились. Вот чувствовал — и все тут… Это судьба, Рэй.
Он умирал, но все еще был опасен, и я не доверял ему. Он заметил это и чуть улыбнулся.
— Молодец… Молодец, Рэй… Мы слышали, как они бегут к дому. Человек тридцать-сорок.
— Я уезжаю, Логан. Ты был последним. Я не хочу убивать.
Но мои револьверы были уже заряжены. Он научил меня этому. Сразу же перезаряжать, как только есть возможность.
Они стояли у веранды.
— Смоуки Хилл! — крикнул я. — Заходи! Ты и Бронко Лэсли! Больше никто.
Они вошли по одному. Лиз у окна следила за остальными.
Логан молча смотрел на них, потом перевел глаза на меня.
— Я же говорил, что Плутарх пригодится тебе в жизни…
Глаза его закрылись, и он умер. На полу, у моих ног. От моей пули.
На секунду мне все стало безразлично, словно что-то ушло из моей жизни, чего вернуть невозможно.
Я поднял глаза на Смоуки и Лэсли.
— Его настоящее имя было Логан Поллард. Он был моим лучшим другом… Они молчали.
— Я уезжаю, — продолжал я. — Она едет со мной. Смоуки Хилл потер небритую челюсть. Лэсли молча жевал табак.
— Есть вопросы? — спросил я.
— Нет, — после некоторого раздумья ответил Лэсли. — Уезжай.
Они повернулись и вышли. Я обнял Лиз. Она было прижалась ко мне, но тут же отстранилась.
— Ты ранен, Рэй!
— Собирайся, — сказал я. — Пока они не передумали. Весь бок онемел. Рубашка стала мокрой от крови, но я знал, что выдержу. Обязан выдержать.
— Рэй, — тихо сказала Лиз. — Он… он хорошо относился ко мне. Правда.
— Я знаю, — ответил я. — Он ведь был моим другом. Нас никто не остановил, когда мы оседлали лошадей и выезжали из лагеря. Может, побаивались меня, а может, были слишком ошеломлены случившимся.
Когда мы были в десятке миль от Робберс Руст, Лиз осмотрела мои раны. Одна пуля прошла через плечо, но кость не задела. Вторая сломала ребро и прошла насквозь, вырвав кусок мяса. Несмотря на то, что раны были не смертельными, я истекал кровью.
Через несколько миль мы встретили Мустанга Робертса с двадцатью добровольцами. Как и следовало ожидать, он догадался, куда я уехал и последние дни отчаянно пытался найти дорогу на Робберс Руст.
— Ну что, Рэй, — бросив взгляд в сторону Лиз, спросил меня Мустанг, — у тебя, похоже, все в порядке, а?