— Я проверяю, Микке, не просто так. Это часть моей должностной инструкции. Также это часть техники безопасности. Несмотря на то, что компьютер — вещь высокоточная, я обязан также проверять то, что по моей части. На всякий случай.
Михаил понимающе кивнул. И его взгляд встретился со строгим взглядом Владлена:
— Михаил, пожалуйста, перестань использовать Эльбруса просто так. Я понимаю, что ты первый раз в космосе и радуешься, как ребёнок, но не надо космический корабль превращать в детский сад. В конце концов, полгода уже в полёте.
— Хорошо, Владлен Кимович. Я постараюсь. Правда, это будет сложно.
Жуков по-доброму усмехнулся.
— Понимаю, Миш. Сам в свой первый полёт также себя вёл.
Михаил и Владлен покинули пилотный отсек и переместились в рабочий. Там уже собрались все члены экипажа. Матильда вела оживлённый диалог со штурманом Чунгом. Молодой вьетнамец, ему было двадцать восемь лет, с карими миндалевидными, но при этом большими глазами, постоянно сверялся со своим календарём, а потом снова возвращался к диалогу. Матильде было тоже немного меньше тридцати, у неё были светло русые волосы, собранные в хвост, и серые глаза. После диалога она вернулись к остальной команде.
— Товарищи! — начала она с лёгким польским акцентом, — у нас есть объявление!
— Да, Матильда, говори, — ответил ей Владлен.
Девушка по привычке подняла взгляд вверх, где была камера Эльбруса и обратилась к компьютеру:
— Эльбрус!
— Да, госпожа Матильда.
Самый молодой член экипажа, бортинженер Геннадий, ему было двадцать шесть лет, синеглазый брюнет, подавил вырвавшийся смешок.
— Скажи, пожалуйста, сколько мы уже в полёте в годах, месяцах и днях, — попросила инженер-радист.
Компьютер не заставил себя ждать:
— Мы находимся в полёте уже ноль лет, шесть месяцев и ноль дней.
Девушка снова посмотрела на свою команду.
— Товарищи, ровно полгода! Поздравляю нас! И тебя, Эльбрус!
— Спасибо, госпожа Матильда. Присоединяюсь к Вашим поздравлениям.
Владлен вдохнул и выдохнул, прежде чем сказать.
— Что же… Раз у нас такая дата, её нужно отметить! — заявил командир корабля, — Можно угоститься водой, соком, чаем холодным. — Жуков заметил, что лица экипажа какие-то невесёлые, потом он посмотрел на Михаила, — Миш, ты там какой-то гостинчик с собой захватил, так?
Михаил утвердительно закивал головой.
— Да, ребят. Есть ещё коньяк.
Под дружное «ООО!» все сразу повеселели.
— Уважаемые члены экипажа, — снова заговорил Эльбрус, — настоятельно рекомендую не употреблять алкогольные напитки.
— Эльбрус!
— Да, Владлен Кимович.
— Сколько можно принять коньяка без необратимых последствий?
— Не более пяти грамм, Владлен Кимович.
— Ты разрешаешь? — не унимался командир.
— Не могу запретить. Могу только не рекомендовать.
Жуков тяжело вздохнул.
— Ну, раз компьютер, как самый умный среди нас, говорит «не более пяти грамм», значит, не более пяти!
Однако всю команду это устроило, особенно её мужскую часть. Матильда поддержала это решение одобрительной улыбкой, а Селин, голубоглазая блондинка из Бельгии с короткой стрижкой, просто едва заметно улыбнулась.
Через пятнадцать минут все уже стояли с пакетами для напитков. Владлен взял слово:
— Поздравляю, товарищи! — он поднял пакет вверх, — за наши первые полгода! Ура!
Все ему ответили «Ура!» и выпили содержимое пакетов. После этого экипаж стал возвращаться к своим делам.
К концу активного дня Владлен подлетел к центру связи и включил связь с центром управления на Земле.
— Здравствуйте, товарищи, — сказал он в камеру, — докладываю, что сто восемьдесят второй день экспедиции подошёл к концу. Личный состав цел, нештатных ситуаций не произошло!
Глава 4
— Здравствуйте, экипаж корабля «Иоганн Кеплер». Наступил двести сороковой день полёта. Все системы жизнеобеспечения корабля работают в штатном режиме.
Михаил уже выучил наизусть всю рутину, происходящую на корабле: Олаф проверял лётное оборудование, Владлен вёл запись в журнале и записывал видеоотчёты на землю, Матильда и Селин о чём-то щебетали, занимаясь на велотренажёрах, Чунг вёл расчеты и сверялся с маршрутом, сидя рядом с Олафом, периодически обмениваясь по паре фраз. Только вот Храмов заметил, что кого-то не хватает. Точно! Гены нигде не было.
Учёный выбрался из своего спальника и отправился искать бортинженера. Долго молодого человека искать не пришлось: он оказался в приборном отсеке, где завис в невесомости в сидячем положении рядом с телескопом и смотрел на фотографию, что держал в руках. Увидев, что в приборный отсек зашёл кто-то ещё, Геннадий поднял взгляд, приготовившись убрать фотографию. Однако, встретившись с добродушным и беззлобным взглядом физика, Черненко оставил фото в руках.