Тиберий знал все, что случилось, но, желая скрыть по возможности правду от находившихся в Рим граждан, он послал уведомление, что хотя сражение было, но победе помешала бурная погода. Первое время римляне верили донесению; но вскоре стали приходить известия, что карфагеняне занимают и римский лагерь, что все кельты примкнули к ним, что, напротив, их войско ушло с поля сражения, и все воины собрались в городах; тогда они ясно поняли, чем кончилась битва. Все это было для римлян совершенно неожиданно, но они с величайшим усердием занялись подготовкой к защите страны: отправили войска в Сардинию и Сицилию; кроме того, послали гарнизон в Тарент и во все другие удобно расположенные пункты; вооружили шестьдесят пятипалубных кораблей. Гней Сервилий и Гаий Фламиний, избранные в то время консулами, стягивали силы союзников и набирали легионы в самом Риме. Жизненные припасы велели они доставлять частью в Аримин, частью в Этрурию, так как намерены были выступить в эти местности.
И в самом деле, римляне как государство, так и отдельные граждане, бывают наиболее страшными тогда, когда им угрожает серьезная опасность.
Битва при Тразименском озере
Проводя зиму в долине Пада Ганнибал замечал недовольство галлов тем, что война тянется долго в собственной их стране, видел также, с каким нетерпением ждут они вторжения в неприятельскую землю, почему и решил поскорее сниматься со стоянки и удовлетворить желание войска. С этою целью Ганнибал, лишь только пора года изменилась, посредством расспросов узнал от знатоков местности, что все пути в неприятельскую землю длинны и проходят на виду у неприятелей, за исключением одного, ведущего через болото в Этрурию, хоть и трудного, зато короткого и совершенно не принятого во внимание Фламинием. Всегда по природе склонный к такого рода предприятиям, карфагенянин избрал этот, последний путь. Когда в войске распространилась молва, что вождь их намерен идти через болота, все со страхом думали о походе.
Ганнибал снялся со стоянки и поставил впереди ливийцев, иберов и вообще лучшую часть войска; к ним он присоединил и обоз, дабы воины на первое время не нуждались в продовольствии. О запасах на будущее он нисколько не заботился, рассуждая так, что по достижении неприятельской страны ему в случай поражения припасы будут вовсе не нужны, в случае же победы в продовольствии не будет недостатка. За названными выше войсками он поставил галлов, а позади всех конницу. Начальником тыла войска он оставил брата своего Магона. Если бы галлы по причине неудобств перехода вздумали повернуть назад, Магон должен был удерживать их с помощью конницы и силою заставлять идти дальше. Итак, иберы и ливийцы терпели мало, ибо они проходили через болота еще не тронутые, к тому же все они выносливы и свыклись с такого рода тягостями. Напротив, галлы подвигались вперед с трудом по болотам уже взрытым и глубоко протоптанным; они выносили путь с мучительным нетерпением, но податься назад мешала им наступавшая с тыла конница. Вообще жестоко терпели все войска, больше всего от бессонницы, потому что они шли непрерывно по воде в течение четырех дней и трех ночей подряд; больше всех страдали и гибли галлы. Что касается вьючных животных, то большая часть их падала в грязи и погибала; впрочем, падением своим они оказывали людям и услугу: сидя на животных и на куче поклажи, люди поднимались над водой и только таким образом могли спать хоть небольшую часть ночи. Многие лошади обезножили, потому что шли непрерывно по грязи. Сам Ганнибал едва спасся и то с большим трудом на уцелевшем слоне. Сильные страдания причиняла ему тяжелая глазная болезнь, от которой он лишился даже одного глаза: обстоятельства не позволяли ему ни остановиться, ни полечить глаза.