С разрешения коллегии жрецов Антигон выбрал себе броскую эмблему — красный глаз Мелькарта.
Ему потребовалось также найти подставное лицо из числа пунов и пожертвовать храмам весьма солидную сумму. Антигон не верил в богов, но прекрасно понимал, что добрый отзыв о нем жрецов значит очень многое. Среди тех, кто первым поспешил положить деньги в банк, созданный восемнадцатилетним юношей, было много гетер[60], и Антигон, желая на всякий случай заручиться покровительством Танит и Мелькарта, платил жрицам любви целых четыре с половиной процента.
Дом примыкал к стене, отделявшей город от гавани, и выходил одной стороной на набережную, а другой — на довольно шумную улицу, ведущую к площади Собраний. Только служителям банка разрешалось беспрепятственно переходить из одной части дома в другую. Все остальные могли попасть в банк через тщательно охраняемый проход.
При виде старого друга Бостар с ликующим криком перепрыгнул через длинный мраморный стол, протиснулся сквозь толпу клиентов и крепко обнял Антигона.
— Ты… откуда?.. Ну как же я рад тебя видеть!
— Успокойся, успокойся, — рассмеялся Антигон.
— Но как же от тебя дурно пахнет, — брезгливо поморщился Бостар. — Ты оброс, у тебя косматая борода. Нет, тебе нужно немедленно сходить в баню, натереться благовониями и привести волосы в порядок. — Он ухмыльнулся и с силой хлопнул Антигона по плечу.
— Это потом. А сперва… — Антигон кивком подозвал носильщика, переминавшегося у дверей. Бостар предупредительно откинул подвижную часть столешницы. Когда тяжелый груз оказался в хранилище, Антигон бросил ливийцу полшекеля[61]. Это вдвое превышало обычный дневной заработок носильщика.
— О господин, если тебе еще понадобится перенести куда-нибудь камни, песок или золото… — Ливиец тяжело переломил туловище в глубоком поклоне.
— Что еще за золото? — настороженно спросил Бостар, когда они остались одни.
— Здесь свыше двух талантов. — Антигон показал на большой тюк.
— Ого! — Бостар даже присвистнул сквозь зубы. — Обычно люди платят выкуп за свое освобождение. Ты же ухитрился вернуться из нумидийского плена с золотом. Как тебе удалось?
— Не будем об этом, — сдержанно ответил Антигон, и на его лице появилось сосредоточенное выражение, — Насколько я знаю, мое золото равно примерно тридцати пяти талантам серебра. Меньше, чем два года назад, но все-таки…
Тогда, вернувшись из долгих странствий, он привез из Тапробаны жемчуг и получил за него почти пять талантов золота.
— Глупый эллин, — насмешливо сказал Бостар и выразительно постучал пальцем по лбу.
— А ты безмозглый пун.
Они расхохотались. Затем Бостар принес темно-зеленую амфору с эмблемой банка и два изящных кубка.
— Давай выпьем за тебя и твое возвращение.
— А также за глаз и песок. — Антигон облизнул сухие губы и одним глотком осушил кубок.
— Теперь расскажи, где ты был. Зимой какой-то купец сообщил, что ты попал к гарамантам[62]. Потом от тебя долго не было вестей, и вдруг это неожиданное послание из Гадира…
Антигон с наслаждением откинулся на сиденье из слоновой кости, обитое мягкой кожей, и вкратце рассказал Бостару о своем пребывании на южном берегу нумидийской части Ливии, о своем пленении мятежными нумидийцами и удачном бегстве от них в селение гарамантов.
— Но ведь ты сразу же мог вернуться сюда! — Бостар напрягся и чуть наклонился вперед.
— Верно, но ты знаешь, как манят меня неведомые дали.
— Знаю, знаю. И еще далекие земли. А пока пусть глупый старик Бостар позаботится о твоих делах.
Антигон хмыкнул и продолжил свой рассказ. С купеческим караваном он прошел через всю пустыню, добрался до маленькой пунийской колонии на берегу Внешнего моря и даже побывал на Счастливых островах…
— Выходит, ты видел многое из описанного стариком Ганноном[63].
— Да, — коротко бросил в ответ Антигон. О наиболее опасных эпизодах он так и не поведал другу детства, так как поклялся вообще никому не говорить о них. Про себя Антигон решил все-таки в общих чертах рассказать о них Гамилькару, — Дальше я проследовал на север. Из Гадира я вместе с купцом добрался до Игильгили[64] и проделал остальной путь на гауле. Мне очень повезло с капитаном. Кажется, его звали Хирамом, а имя кормчего…
— Его звали Мастанабал. Я их обоих хорошо знаю. Надеюсь, ты хоть не участвовал в нашумевшем морском сражении?
— Вот тут ты ошибаешься.
60
Гетеры — первоначально в Древней Греции незамужние образованные женщины, ведущие свободный образ жизни. В дальнейшем гетерами также стали называть проституток.
61
Шекель — кусочек драгоценного металла весом 8−12 г, использовавшийся в качестве денежной единицы в странах Древнего Востока и Карфагене.
63
Старик Ганнон — знаменитый карфагенский мореплаватель, отправившийся в экспедицию вдоль западного побережья Африки.