Ганс Эдегор понимал это и без подсказок колдуна. Его интересовало лишь одно: в какой именно момент он попал под чары. Рубака не понимал, в действительности ли Нанриг принял на себя удар, или с его воображением уже тогда играл Монгор?
– Знаешь, охотник, а ведь я могу сохранить тебе жизнь, – весело заявил Нанриг. – Что скажешь, а? Ты хочешь жить?
Ганс замахнулся оставшимся мечом, но лезвие превратилось в букет из белых цветов. Отшвырнув их, наёмник выругался.
– Не любишь хризантем? – не прекращал улыбаться колдун. – Или белый цвет чем-то не угодил великому воину?
– Смеешь потешаться надо мной? – угрожающе прохрипел Ганс Эдегор.
– Ни в коем случае, – запротестовал Нанриг, изображая искренность. – Я уже говорил и повторю вновь: хочу помочь тебе. – Его хитрые глазки устремились поверх плеча наёмника. – Ой, смотри-ка, кто к нам идёт!
Нанриг возбуждённо поднёс ладони к лицу и запрыгал на месте. В ожидании подвоха Ганс Эдегор медленно повернул голову и увидел… Иносею.
Сердце Ганса сжалось в комок, и он дёрнулся в сторону любимой, но тут же взял себя в руки. Неужели Монгор добрался до самого сокровенного в его разуме?
С налитыми от злости глазами, охотник на нечисть впился взглядом в Нанрига. Ганс Эдегор мог поклясться, на какой-то миг по лицу колдуна пробежала тень страха. Почуяв чужую слабость, Рубака воодушевился. «Сейчас я до тебя доберусь», – решительно подумал он и, сжав кулаки, шагнул навстречу некроманту. Неожиданно нога Ганса Эдегора провалилась. В попытке вытащить её он перенёс вес на другую ногу, но и та увязла в земле, ставшей более густой и вязкой, чем глина после дождя.
– Ох, как же здесь хорошо, не находишь? – звонко рассмеялся Нанриг, вернув себе былую уверенность. – Смотри-ка на том дереве что-то вырезано! – Колдун щёлкнул пальцами – мир вокруг исказился: место, где рос дуб, приблизилось к ним, натянувшись, будто тетива лука. Нанриг провёл тонкими пальцами по коре и озадаченно произнёс: – «Вместе навсегда». Что бы это значило, а?
Ганс Эдегор в ту же секунду понял, где находится. Надпись они вместе с Иносеей сделали, когда отдыхали в тени древнего дуба. Тот день был одним из лучших в его жизни…
На охотника нахлынули упрятанные в дальние уголки памяти счастливые воспоминания. Да, теперь Ганс Эдегор узнавал поляну. Как он мог позабыть?! Ведь неподалёку от этого места стоял их деревянный домик. Пусть небольшой, но какой уют в нём создала Иносея…
– Согласишься на моё предложение, и будешь с ней! – вцепился в плечо наёмника колдун. – Я всё исправлю. Ты только скажи, где она захоронена.
А потом пришли они и отняли её! Отняли дочь! Весту! Эти слова жгучей болью пульсировали в висках Ганса Эдегора.
Он обессилил от переполнявших его чувств и дал бы согласие на страшное предложение Нанрига, но в последний момент внутри что-то воспротивилось, и наёмник вспомнил, кто перед ним.
– Мерзкий колдун! – зарычал Ганс Эдегор, скидывая руку Нанрига. – Иносея бы прокляла меня, узнай, что я с тобой связался.
– Ох, какие мы благородные! – качал головой некромант. – Ну и пусть! Я вот проклят, и что с того?
Нанриг продемонстрировал Гансу Эдегору язык, будто обиженный пятилетний мальчишка. Причем язык у колдуна оказался не розовый, как у людей, а ярко-оранжевый.
Обозлённый наёмник крепко ухватился за язык колдуна и, желая вырвать его с корнем, рванул со всех сил на себя. Но ничего не вышло – язык лишь удлинился на полметра. Тогда Ганс Эдегор перехватил его и потянул, словно канат.
Язык всё рос, и рос бы дальше, но воин понял тщетность усилий и откинул его в сторону. Колдун извлёк из коротеньких ножен кривой кинжал и, особо не раздумывая, отрезал лишнюю часть языка. Чёрная кровь брызнула на подбородок, а после и на кафтан, но Нанриг не обращал на это внимания.
– Нисего, засивёт, – промямлил колдун, махнув рукой. Не прошло и секунды, как его лицо озарила улыбка, и он радостно прокричал: – Вот и зажило!
Некромант залился безумным смехом.
– Ох, лучше бы ты соглашался на моё предложение. – В глазах Нанрига вновь плясал зелёный огонь. Он крутился вокруг наёмника точно змей. – Мы будем друг другу полезны, охотник. Ты достаточно долго служил церкви. Знаешь их секреты, тайные логова… И тебе, как впрочем и мне, есть, за что мстить. Они отлучили от церкви лучшего воина, сожгли любимую и отняли крошечную дочь.