– Они самые, сынок. Принюхайся! Чувствуешь, как воняет псиной?
Сэм кивнул.
– Оборотни, – пояснил наёмник, скривив лицо. – С двумя я только что разделался, но они – разведка.
– И сколько же их будет? – в сердцах спросил монах.
– Уверен, не меньше десятка.
Не меньше десятка, эхом отдалось у Сэма в голове. Он только слегка успокоился, как сердце вновь забилось сильнее, норовя выскочить из груди.
– Ваш конь увезёт двоих? – монах старался говорить как можно спокойнее, но дрожь в голосе выдала его испуг.
– Мог бы, – холодные глаза Ганса Эдегора изучающе посмотрели на юношу. – Но мы не станем убегать.
– А что же тогда? – тупо спросил Сэм.
Почесав шею, Ганс Эдегор хмыкнул. Вместо ответа он уткнулся сапогом в бок колдуна и, сильно толкнув, перевернул того на спину.
– О-о! – удивился наёмник, разглядывая мертвеца. – Святая вода! Против нечисти – то, что надо.
Он достал из-за голенища сапога серебряный нож и, воткнув лезвие в грудь колдуна по рукоять, разрезал его до пояса. Бедняга Сэм тут же прикрыл нос, вонь была невыносимая.
– Гляди, сынок! – Ганс Эдегор с невозмутимым спокойствием демонстрировал горсть жирных жёлто-серых червей. Они крутились и дёргались, словно находились не на перчатке наёмника, а на раскалённой сковороде. – Похоже, тело колдуна гнило не один год, а то и столетие. Какое гнёздышко себе соорудили.
– Неужели кто-то способен поднимать из земли мертвецов? – ужаснулся Сэм, борясь с подступившей тошнотой.
– Лишь могущественный некромант.
Рубака непринуждённо стряхнул червей на землю и, не дав им возможности сбежать, прижал тяжёлым сапогом. Черви лопались с таким мерзким хлюпаньем, что Сэм в отвращении прикрыл уши.
Трофейную голову Ганс Эдегор спрятал в привязанный к седлу мешок и с видом сомневающегося человека протянул Сэму кинжал.
– Он из серебра, – хищно ощерился наёмник. – Может, спасёт твою святую шкуру.
Подумав пару секунд, юноша взял кинжал. Холодная рукоять придавала уверенности.
– Держись позади меня, – скомандовал Ганс, смотря вдаль. – Я чувствую их приближение.
В подтверждение слов наёмника раздались волчьи завывания. Сэм машинально сжал рукоять кинжала и спрятался за Громом, Рубака же бесстрастно поднял арбалет.
Жадный взгляд охотника на нечисть впился в показавшуюся из-за кустов добычу – в ту же секунду болт угодил оборотню в глаз. Стали выскакивать и другие твари. Трёх постигла незавидная участь товарища – наёмник бил без промаха. Такой быстрой стрельбы из арбалета Сэм ещё не видел.
Рубака выстрелил в пятый раз и, откинув арбалет, потянулся к серебряным мечам. Два оборотня зависли в прыжке, брызгая слюной и сверкая острыми клыками. Два взмаха, и оборотни упали к ногам наёмника.
Из-за мощного торса Грома Сэм с широко распахнутыми глазами наблюдал за Гансом Эдегором. Никогда ещё юному монаху не доводилось видеть столь умелого мастера меча. По мнению Сэма, Рубака творил невозможное. Разве способен простой смертный играючи убивать оборотней одного за другим? Нет, такой силой награждает лишь Господь! И никак иначе, рассуждал Сэм.
Завороженный зрелищем монах не услышал, как со спины подкрался оборотень. Зверь без труда повалил тощего юношу на землю, выбил мощной лапой кинжал, и вогнал бы в беднягу клыки, но не успел – Ганс Эдегор вовремя швырнул в оборотня меч. Волчья пасть лязгнула зубами перед самым носом перетрусившего Сэма, и обмякшая серая туша прижала его к земле.
Залитый кровью монах пытался выбраться, но так и не нашёл в себе силы сбросить оборотня. Дышать становилось всё сложнее. Правда, он поймал себя на мысли, что совсем не переживает за исход сражения – Сэм твёрдо верил в победу Ганса Эдегора.
– Живой, сынок? – С этими словами наёмник без особых усилий стащил с монаха мёртвого оборотня.
Сэм вздохнул полной грудью. Он собирался сказать слова благодарности, когда звериные тела вокруг начали принимать человеческий облик. Страшное зрелище: отрубленные руки, ноги, головы. Сэм не справился с подкатившим к горлу комом, и его стошнило.
– Это же люди! – прослезился монах, вытирая рукавом рясы губы.