Все эти фантазии царили у неё в голове, заставляли краснеть и смущаться. Прекрасные светлые мысли, не омрачённые ничем, даже суровой реальностью.
Вражка сделала глоток и накинула на плечи мягкую шаль.
“Ты не узнал, где ты?”
“Нет. Пока нет”.
“А что ты видишь?”
Он улыбнулся, указал пальцем на девочку.
“Тебя”.
Она смутилась, но улыбнулась в ответ.
“Я могу подходить к каждому дереву и стучать”.
Он беззвучно рассмеялся. Помахал рукой.
Во дворе залаяла собака. Вдалеке закричал какой-то мужик. Тёплый летний ветер ворвался в комнату, разворошил бумаги на столе, принёс пару соринок и потрепал волосы Вражки, скинув их с плеча. Она с удовольствием зажмурилась, но тут же с грустью подумала, что у Грана-то там ветра нет.
“Я обязательно тебя освобожу, — показала она. — Но только надо узнать, как”.
И он улыбнулся.
****
Тяжелая сумка билась о бедро, юбка путалась в ногах. Вражка бы с удовольствием села на оленя, но там уже ехала Шана — дочка их приятеля, повредившая ногу, поэтому Вражка плелась за остальным караваном, глотая дорожную пыль и надеясь, что привал будет скоро.
Отец шёл вместе с другими торговцами, мама осталась дома, а болтать с кем-либо у девочки не было настроения. Точнее, она с удовольствием поболтала бы с Граном, но не на ходу при всей веренице чужих лиц и любопытных носов.
Олень тоскливо загудел, опустив голову. Он тоже устал: тюки натирали прочную шкуру, а воды он не пил давно. Колокольчики на его рогах и седле звенели всё глуше и глуше.
Караван из тридцати человек и десяти оленей двигался на юг. Обычно Вражка не ездила с отцом на всякие торговые дела — ей это было не интересно — но желание найти дерево-тюрьму было так велико, что девочка, на радость родителей, начала напрашиваться в каждую поездку. Мама гладила её по волосам и отпускала в путь-дорогу, а отец гордо рассказывал коллегам, какая умница и предпринимательница у него растёт.
Раздался звук рога. Привал! Вражка рухнула там, где стояла. Они шли уже неделю и отдыхали очень-очень мало для такого-то долгого пути.
Папа подошёл, протянул флягу с водой:
— Враженька, ну чего ты разлеглась прямо здесь. Вставай, нам ещё обед готовить! Поедим и отдохнём.
Девочка застонала, но кое-как поднялась. Дошла до костра, где уже звенели кастрюли, раскладывались коврики и затевались споры, почистила несколько картофелин, а потом, убедившись, что за ней никто не наблюдает, побежала в лес.
Лес был светлым и просторным: берёзы и дубы, незабудки и одуванчики, ярко-фиолетовые каапы и повсюду — дурманящий аромат полыни. Пели птицы в ветвях, мимо пробежала белка, прошмыгнула земляная лягушка. Дятел ритмично постукивал по дереву. Пахло землей и смолой.
Вражка широко-широко раскинула руки, вдохнула полной грудью. Затем выхватила из сумки зеркало и закружилась, поставив его в переплетение корней.
— Смотри, как тут красиво! — сказала она, не утруждаясь жестами.
Гран любовался миром в своё маленькое окошко реальности.
“Очень. Скучаю по лесу”.
— Ничего, не переживай, скоро ты его снова почувствуешь.
Она села на землю, спиной облокотилась на березу.
— Что теперь?
“Теперь ты должна почувствовать всю землю, все деревья. Каждую тропинку и травинку. И почувствовать меня”.
Вражка пригорюнилась.
— Но мы это делаем каждый день, весь поход. Нет более сильного заклинания? Может, сварить зелье поиска или что-то такое?
На лицо баша легла тень.
“Нет. Придется делать так всё время, пока не найдешь”.
Вражка вздохнула. Ей говорили, что учиться волшебству очень муторно, но она даже не представляла, что это так однообразно! Понятно теперь, почему среди людей так мало колдунов: все померли от скуки.
Но всё же она повторила уже заученный ритуал: почувствовала дерево, землю, мир вокруг. Отринула все мысли из головы и вцепилась в зеркальце. Стала проводником между понятиями “Гран” и “Мир” и начала прощупывать каждый миллиметр леса.
Внезапно распахнула глаза.
— Послушай!..
Гран немного наклонил голову, наблюдая.
— Я чувствую что-то там, справа. Словно какую-то дрожь.
“Может быть, это оно”.
— Попробую ещё раз.
И она снова закрыла глаза. Под веками замерцали звёзды. Со стороны стоянки раздался крик и женский смех: наверное, Вольга опять клеился к девкам. Вражка с раздражением отмела все лишние звуки из своего мира и почувствовала едва уловимую дрожь из мира чужого. Будто сам воздух трепетал вокруг, шёл мелкой рябью и щекотал кожу.
Девочка шагнула вправо. Дрожь усилилась совсем капельку, но всё же.
— Оно там! — сказала она другу. Щёки горели от возбуждения, а глаза лихорадочно блестели. — Точно там, я уверена! Только не знаю, как далеко. Мы-то идём в другую сторону….
В зрачках Грана появился какой-то иной блеск.
“Ну так сходи, проверь, — показал баш. — всё равно вы отдыхаете”.
Девочка с тоской прислушалась не только к миру, но и к своим ноющим ногам.
“У тебя так замечательно получилось ворожить, — продолжил Гран. — В первый раз вижу такого талантливого человека”.
Этих слов было достаточно, чтобы Вражка, не раздумывая больше ни секунды, отправилась в путь. Может, эта тюрьма где-то поблизости, и она успеет быстро вернуться назад к обеду?
Но лес становился всё глубже и темнее. Ветки кустарников недружелюбно хватали девочку за юбку, будто призывая прекратить, но она игнорировала это предупреждение.
Иногда она останавливалась, сверяясь с ощущением-направлением. Казалось, прошло уже больше двух часов, и папа давно должен был её хватиться, но Вражка была уверена, что когда вернётся вместе с королём острова Цветов — папа быстро всё поймёт.
Земля под ногами захлюпала. На кожу сел комар, которого Вражка рассеянно прихлопнула и смахнула мёртвое тельце на осоку. Запах тины не оставил сомнений: болото.
“Сорви палку и прощупывай путь, — наставлял Гран. — Если уйдёшь в трясину — никакая магия не поможет”.
Вражка послушно подняла с земли ветку и медленно пошла через топи. Дрожь в воздухе и россыпь звёзд перед глазами стали почти невыносимыми, и от этой силы хотелось выть и бегать, но юная ведьма сдержалась.
Лягушки завели свою серенаду. Рогоз выстукивал чечётку.
Внезапно прямо посреди болота девочка увидела Дерево. Именно Дерево с большой буквы, ведь говорить про это Дерево с маленькой было бы оскорблением.
Дерево стояло на небольшой опушке, и было больше любого дуба и, казалось, выше любой сосны. Под его кроной легко могла спрятаться вся Вражкина школа, а узловатые ветки и старая щербатая кора просто призывали к практическому древолазанию.
Вражке пришлось задрать голову до упора, чтобы более-менее разглядеть верхние ветви, но из-за слепящего солнца они терялись в небе. Она почувствовала страшное давление в переносице, вот-вот хлынет кровь. На всякий случай прикрыла нос ладонью.
Всю её суть, Свет, тело тянуло к этому Дереву, но она не потеряла голову и не кинулась через трясину, а продолжала медленно, но уверенно, продвигаться по более-менее сухим местам. В ботинках немилосердно хлюпало, один раз она споткнулась и ушла по колено в тину, но выбралась, ухватившись за какой-то куст.
В конце концов грязная, мокрая и уставшая она рухнула на твёрдую опушку, зарылась лицом в траву, перевернулась на спину и с шумом вдохнула.
Мимо пролетела стрекоза, не обращая на гостью никакого внимания.
Раз-два-три.
Последний рывок.
Все конечности ужасно ныли, голова гудела, а перед глазами расцветали тёмные круги. Страшно хотелось пить, но вода кончилась давно, и теперь в горле неприятно скребло.
Но это всё было неважно.
Сейчас имело значение только Дерево.
Вражка робко приблизилась к нему, дотронулась до шершавого ствола. Он был тёплым и слегка шевелился, словно дышал.
— Гран! — крикнула она, прслушиваясь к коре.
Но ответа не последовало. Девочка достала зеркальце.