– Предатель ты!.. – И Гарабомбо плюнул.
Корасма быстро повернулся, глаза его сверкнули, он схватил хлыст, но подумал и гордо сказал:
– Я трое суток не сплю! Если община думает, я ее предал, что мне тут быть? Не согласны, так я ухожу. Выбирайте другого!
Никто не ответил. Он растерялся.
– Я вас не обманывал, на место это не лез. Вы меня выбрали по доброй воле. Я вам служил. Состарился от хлопот. День и ночь ездил по пампе, уговаривал. А к чему? Чтобы меня оскорблял вор?
Он кинулся на Гарабомбо, ударил его по лицу, и они, сцепившись, упали на землю. Тут их огрел хлыстом Амадор Кайетано.
– Стойте! На нас полиция смотрит, сукины вы дети! Каждую минуту могут напасть.
Старуха Сульписия подняла камень, и другие женщины подходили к Корасме с камнем в руке. Гарабомбо увидел страх на ненавистном лице, обрадовался было, что враг умрет, но крикнул:
– Нет! Не сметь!
Венец ненависти остановился над головой Корасмы.
– Нет, Сульписия! – повторил Гарабомбо и выплюнул зуб. Хуже будет. Давайте пошлем еще кого-нибудь.
– Другого выборного! – крикнул общинник из Чулана.
Корасма опустил голову.
– Выберем, выберем!
Кайетано тут же сказал:
– Предлагайте имена!
– Травесаньо! Эксальтасьон Травесаньо! – закричали все.
Травесаньо не двигался, пока шла свара, но сейчас принялся поправлять шляпу. Спускались сумерки.
– Травесаньо, Травесаньо!
Кайетано сказал:
– Эксальтасьон Травесаньо, выбрали тебя!
Сумерки огласились криком. Травесаньо снял шляпу.
– Хорошо, только у меня условие.
– Какое?
– Возьмем другого адвоката! Я Корасму знаю. Он не предатель. Он верно служил нам. Мандухалес его обманул.
Корасма поднял глаза, полные слез.
– Не надо было такого брать. Он обманул Корасму. Он его провел. Это не первый раз. На него нельзя положиться. Одной общине он выиграл тяжбу, а что было? Запросил больше денег, чем и земля-то стоила! Они не могли заплатить, а он наложил арест на ихние вещи. Вышло хуже, чем раньше!
– Другого! Другого адвоката!
– А кого? Нас никто защищать не захочет, – задумался Корасма.
– Хенаро Ледесму, – предложил Кинтана.
– У него звания нет!
– Есть, – сообщил Анчи Роке. – Община Янаканчи платила за его учение.
Так оно и было. Через несколько дней после того, как Хенаро Ледесма, бывший тогда алькальдом в Серро-де-Паско, произнес пылкую речь на похоронах убитых общинников селенья Ранкас, он увидел, что в муниципалитете переменили замки. В тот же день его взяли и отвезли в Уануко, в тюрьму. Когда он вышел, в жалкой комнатушке гостиницы «Франция» его ждало сообщение от инспектора Искьердо о том, что ему запрещается преподавать историю в местных школах. Общины как раз начинали готовить свои требования, им не хватало адвокатов. Ни один настоящий адвокат не взялся бы защищать людей, из-за которых ты неизбежно становился врагом крупных помещиков. Тогда Фортунато Эррера из Янакочи сказал, что Ледесма – почти адвокат.
– Ему осталось работу защитить.
– Ноль равен нулю…
– Община могла бы платить за его ученье. Как вы?
В тот же день они пришли к Ледесме и спросили, согласен ли он.
– Да мне еще год нужен.
У нас целый век не было адвоката. Что ж нам год не подождать?
Корасма встал. Он вытер кровь со рта, надел черную шляпу сел на коня. Вскоре тьма поглотила его.
– Кто за то, чтобы взять адвокатом Ледесму?
Подняли руки почти все.
…– Значит, чтобы без промаха!
– Он важный человек, начальник!
Усач погладил усы.
– А если он алькальд?
– За алькальда – десять тысяч.
Усач вздохнул.
– Только давай поскорей!
– На лету подстрелим!
– Хорошо, вот тебе тысяча. Остальное, когда сделаешь.
Де ла Роса указал на солдат, грозивших с Уагропаты.
– Здесь мы мало защищены. Спустимся в лощину Путака.
– Тут опасно, горы. Конница ничего сделать не может!
– Хорошо! – одобрил Травесаньо. – А пока спустимся! – и крикнул: – Мужчины – в Путаку, женщины – по домам!
Они отпустили поводья. Ледяной ветер выбивал слезу. Начали спускаться. Внизу что-то двигалось. Полиция?
– Янаканча! – радостно крикнули часовые.
Чуть дальше тоже двигался кто-то, это были общинники Роко. Толстый Котрина, их выборный, пошел навстречу, размахивая бутылкой.
– Я думал, вы в лагере! Что случилось?
– Да уж кое-что!
– А куда вы?
– В лощину спускаемся, поговорить.
Котрина извлек заржавевший револьвер.
– Мы тут, и мы с вами! Что надо?
– Бутылку твою!
– Просим!
Они вошли в лощину. Котрина нырнул вглубь, поискать пещеры; часовые принялись собирать помет. Разожгли огонь, вскипятили воду в жестянках. У общинников Роко были сахар, хлеб и творог. Янаканча раздавала маис и вяленое мясо. Ожидая снегопада, приготовили соломы, чтобы не замерзнуть ночью. Власти поднялись в пещеру. Да, одеяла прихватили не зря, будет снег!