В столовую они, естественно, пришли с небольшим опозданием. Всем присутствующим за столом вынуждены были поспешно подняться, чтобы приветствовать правителя. В их числе оказался и Аррияр, который такой поспешностью не отличался, но отца поприветствовал и теперь сверлил недовольным взглядом своего супруга.
Данияр кивнул, позволяя придворным, посетившим ужин, занять свои места, проводил эльфа к столу и, отодвинув для него стул, помог сесть. Касс немного растерялся от такого повышенного к себе внимания, но смог изобразить благодарную улыбку и, дождавшись, когда Его Величество устроится во главе стола, пододвинул ближе столовые приборы.
– Дорогой мой супруг, – Аррияр, до этого переводящий недобрый взгляд с отца на мужа и обратно, склонился к плечу эльфа и негромко спросил, – позвольте узнать, где вы были весь день?
– Право, я не думаю, что обязан перед вами отчитываться, – так же негромко ответил ему Кассианэль, которого подобный интерес совсем не обрадовал, – но, если Вас успокоит, я был в личной библиотеке Его Величества.
Молодой дракон не нашелся с ответом, проглотил уже заготовленную фразу и, схватившись за приборы, начал с остервенением кромсать кусок мяса, лежащий на тарелке. Касс низко отпустил голову, скрывая усмешку от возможных свидетелей, и поспешил глотнуть воды. Реакция супруга его позабавила.
Император, несмотря на то что его постоянно пытались отвлечь бессмысленными разговорами, с интересом наблюдал за едва слышным диалогом сына с эльфом. Слишком резко Аррияр двигал столовыми приборами, слишком прямо держал спину, слишком сильно старался казаться независимым. Одно это уже показывало, что наследник не настолько равнодушен, как он пытался продемонстрировать.
Ужин тем временем плавно двигался к своему завершению, а вместе с тем предвкушение все сильнее овладевало Кассианэлем – ему просто не терпелось побеседовать с императором, а листок с вопросами, кажется, жег его даже сквозь плотную ткань кармана.
И, спустя всего лишь четверть часа, такая возможность ему представилась – Данияр поднялся и жестом пригласил Касса следовать за собой. Тот поспешно отложил столовые приборы и, даже не взглянув на супруга, покинул столовую.
Аррияр дернулся было за ним, но всё же сдержался и остался сидеть за столом, стараясь не морщиться от призывных взглядов присутствующих здесь юных дракониц. По-хорошему, давно бы стоило перестать обращать внимание на подобные глупости, только вот наследника всё это по-прежнему раздражало.
Выйдя, наконец, наружу, дракон поспешил убраться как можно дальше, но ничего у него не вышло, потому что практически на самом пороге он наткнулся на хорошо знакомую девушку.
– Прошу прощения, Ваше Высочество, – брюнетка поспешила отойти в сторону и, лишь на пару мгновений отпустив взгляд, теперь смотрела на него прямо, открыто, без каких-либо гримас и ужимок.
– Ничего страшного, Милада, – Аррияр расплылся в довольной улыбке и в приглашающем жесте протянул руку, даже не сомневаясь, что отказа не услышит, – не составишь мне компанию?
– С удовольствием, мой принц, – девушка сдержанно кивнула, стараясь не демонстрировать излишней радости, которую испытывала на самом деле, и вложила в его ладонь свои бледные пальцы.
Увлекая Миладу в сторону своих покоев, дракон совершенно забыл и об эльфе и о собственном отце, мысли о которых в этот момент совершенно перестали его волновать – он собирался неплохо провести время и, честно говоря, думал лишь о том, чтобы ему не помешали в самый неподходящий момент.
Впрочем, сделать ему замечание о неподобающем поведении было некому – и его отец и новоиспеченный супруг настолько увлеклись обсуждением тонкостей наследования имперского престола, что не заметили бы, наверное, даже если бы половина дворца обвалилась вместе со скалой, на которой он стоял.
Разошлись они, довольные друг другом и плодотворностью беседы, около полуночи, что только способствовало крепкому сну – ибо приятная усталость разума считалась каждым из них лучшим снотворным.
А утром, когда пришло время возвращаться к повседневным делам, император едва успел зайти в собственный кабинет и с удобствами устроиться в кресле, как поверхность большого зеркала, установленного у одной из стен, пошла рябью, сигнализируя о том, что с драконом кто-то очень хочет поговорить.