А чувство тяжести тем временем всё возрастало, и уже Аррияр ощущал его, упрямо стараясь не сгибать шею, но проигрывая в этой борьбе. Он уже практически сдался, когда совершенно неожиданно для супругов император замолчал, и давление исчезло, словно его и не было. На смену ему пришла боль – поверхность алтаря в одно мгновение выбросила два острейших каменных шипа, которые пробили прижатые к ней ладони насквозь, напитываясь таким образом кровью.
– А теперь медленно и аккуратно начинайте сливать свою энергию до тех пор, пока алтарь вас не отпустит, – негромко проинструктировал Данияр, с жалостью глядя на детей, к коим давно уже причислил и эльфа.
В буквальном смысле пришпиленной к алтарю парочке не оставалось ничего, кроме как последовать совету того, кто понимал в происходящем гораздо больше, чем они сами. Им же оставалось только радоваться, что с процедурой передачи энергии оба знакомы, да понемногу перекачивать её в холодный камень. И чем меньше сил оставалось у супругов, тем меньше становились и шипы, затягивались оставленные ими раны, и сильнее разгоралось свечение, разбегающееся по символам на полу и стенах.
Когда ладони оказались полностью свободными, сияние, исходящее от знаков, стало практически нестерпимым и, в конце-концов, превратилось в одну сплошную ослепительную вспышку, полностью лишившую возможности хоть как-то ориентироваться в пространстве всех участников ритуала.
Зрение прояснилось далеко не сразу, но зато, когда глаза получили возможность хоть что-то видеть, зрелище им открывшееся, заставило изумлённо выдохнуть не только эльфа, но и довольно скептически настроенного до этого мгновения Аррияра.
В воздухе, прямо над алтарным камнем, слабо покачивался небольшой, сотканный из золотистого свечения кокон, размером едва превышающий кулак взрослого мужчины. Время от времени, по его поверхности проскакивали искры, чуть более яркие, чем он сам. Зрелище получилось воистину завораживающим настолько, что оторвать от него взгляд оказалось довольно трудно.
– Надеюсь, вы оба хорошо запомнили дорогу до ритуального зала, – император, которого увиденное впечатлило в гораздо меньшей степени, ждать, пока на него обратят внимание, не стал, – вам придется ходить сюда, как минимум, раз в день.
– Это ещё зачем? – тут же отозвался Аррияр, который втайне надеялся, что вот теперь-то, после выполнения этого обязательства, его уж точно оставят в покое.
– Нужна постоянная подпитка от обоих родителей, – Данияр пожал плечами, словно не веря, что сын может не понимать таких очевидных вещей, – если на данном этапе он не получит достаточного количества энергии, на внука я могу не рассчитывать.
– Подпитка, значит, подпитка, – буркнул младший дракон, недовольный очередными ограничениями, и обратился уже к супругу, – надеюсь, вы не будете возражать, если я стану навещать ритуальный зал по вечерам?
– Ни в коей степени, – покачал головой эльф, даже довольный энтузиазмом, который, как ему показалось, проявил Аррияр. Самому Кассу время посещения ритуального зала было неважно, поэтому он с легкостью уступил вечер дракону.
– Отлично! – наследник империи с шальной улыбкой на лице хлопнул в ладоши, и спросил у отца, – мы закончили здесь? Я могу уйти?
– Вполне, – разрешил император, и Аррияр умчался так быстро, что, пожалуй, только чудом не забыл оставленную возле дверей обувь, а сам правитель обратился к оставшемуся рядом с ним Кассу, обеспокоенно его разглядывая, – как вы себя чувствуете? Слабость или головокружение ощущается?
– Всё в порядке, Данияр, – эльф поспешил заверить его в своём отличном самочувствии, ведь подобных симптомов и в самом деле не испытывал, несмотря на значительные траты собственного резерва, – благодарю за заботу. Расскажите лучше, каким образом проводится подпитка магического кокона?
– К моему глубочайшему сожалению, как минимум, еще декаду будет происходить нечто подобное тому, что вы испытывали во время ритуала, – Его Величество даже руками развёл, демонстрируя, что над ситуацией не властен и действительно сожалеет, – вам придётся вновь приложить ладонь к алтарю, и он снова возьмёт вашу кровь. Конечно, гораздо меньше, чем сегодня, но ощущения приятными не назвать.