— Убить его!
Виктор, ошарашенно моргнув, невольно огляделся, пытаясь понять, кому адресован приказ и… внезапно замер, испуганно глядя на медленно крадущихся к нему волка и пантеру.
Все встало на свои места — насмешливый вопрос Чеслава о покорении сознания, его жестокий приказ…
— Он управляет ими… — прошептал старый граф и, испуганно отступив, мотнул головой, — Не… не может… я же не могу ранить их, я не хочу!..
Внезапное яростное рычание — рычание человеческое, не звериное, — прервало его, заставляя изумленно воззриться на плененного мастера.
Глаза его горели. Альберт был взбешен, взбешен, как никогда, был в такой ярости, в какой его уже давно не приходилось видеть никому из его родственников и недавно обретенных друзей, и кулон на его шее, впитывая эту ярость, сообщал ее браслету.
Маленькая фигурка кошки, выточенная из прозрачного камня, сейчас словно светилась, плотно прижавшись к коже мастера; черный камень в лапах у серебряной кошки, венчающий браслет, сверкал почти как его глаза.
Мужчина рванул руку, резко, с небольшим, хотя и видимым усилием, опуская ее, затем опустил вторую.
Первый шаг его после плена был тяжел и грозен и, казалось, разнесся громом под кронами лесных исполинов.
— Чеслав! — сорвалось с губ мастера яростное рычание, и оборотень, по всему видно, такого не ждавший, но, увы, бывший готов и к такому развитию событий, чуть повернул голову, взирая на него с немалым любопытством.
— Да, ты поднабрался силенок, мальчик… — задумчиво молвил он и, скользнув пальцами по собственному подбородку, легонько вскинул эту же руку, словно останавливая кого-то.
Ричард и Дэйв, до сей поры упрямо подбирающиеся к Виктору, замерли, подчиняясь приказу. Чес, не говоря ни слова, мягко указал на великого мага.
Альберт, прекрасно понимающий, что последует сейчас, схватился левой рукой за браслет и, глубоко и тяжело дыша, принялся ждать атаки.
Все замерло — всем, всем без исключения, присутствующим сейчас в лесу, было страшно, все были испуганы: гнев мастера был ужасен и сейчас мог оказаться обращен против их союзников, могущих пострадать за деяния Чеслава.
Рыжий, немного опустив подбородок, откровенно смеялся, наблюдая происходящее исподлобья — в том, что сейчас Альберт совершит непростительное, что он убьет собственных друзей, оборотень был уверен.
Однако, великого мага он недооценил.
Оборотень и пантера взвились в воздух абсолютно синхронно, ведомые одной волей, жестокой, враждебной волей, пытаясь одновременно атаковать мастера. Мужчина ловко отскочил и, продолжая сжимать левой рукой браслет, сделал правой быстрое движение, словно рисуя полукруг раскрытой ладонью.
Звери замерли, мелко дрожа, силясь преодолеть преграду стальной воли великого мага, силясь подчиниться рыжему оборотню.
И тут — и это повергло в крайнее изумление всех, включая даже Чеса, — Альберт вдруг шагнул вперед и, присев на корточки перед обоими животными, вытянул перед собой руки, кладя ладони им на головы.
Чеслав, чувствуя всем своим существом, что теряет контроль, ощущая, как враги выскальзывают из-под его влияния, нахмурился и, сложив пальцы в непонятную фигуру, забормотал что-то… но все было напрасно.
В желтых глазах волка, в янтарных глазах пантеры все больше и больше, пробиваясь сквозь пелену, навеянную рыжим оборотнем, проявлялся разум, все яснее и яснее чувствовалось возвращение их собственной воли.
Альберт медленно выдохнул и, убрав руки с голов друзей, поднялся с корточек, отступая на шаг.
— Обращайтесь, — тихо велел он, и почему-то сразу становилось ясно, что это не приказ, но совет, что это глас не властителя, но друга.
Роман, потрясенный до глубины души, восхищенный и ошарашенный одновременно, медленно покачал головой и толкнул старшего брата в бок.
— Я восхищаюсь дядей, — негромко, но очень твердо и уверенно вымолвил он.
Дэйв, слов этих не услышавший, зато услышавший тихий совет мастера, уверенно шагнул вперед и внезапно вытянул лапы перед собой, словно склоняясь в поклоне. Мгновением спустя лапы его обратились руками, а еще через несколько секунд с земли поднялся немного лохматый и очень растерянный молодой человек.
Ричард пока медлил. Он оглянулся на откровенно ошарашенного и очень злого Чеслава и, зарычав, дернулся в его сторону, явно намереваясь разорвать неприятеля в клочья. Друг его, который с самого начала эту затею не одобрял, а после случившегося стал одобрять ее еще меньше, поспешно заступил оборотню путь, разводя руки в стороны.