Тот обернулся с такой стремительностью, что случайно уронил с ближайшей полки несколько книг на пол.
— Роман! — на губах мужчины расцвела широкая улыбка и, не успел юноша опомниться, как оказался заключен в крепкие объятия, — Черт возьми, как же долго вас носило по горам! — он отстранился, продолжая сжимать плечо племянника, — А где остальные?
— В гостиной, прощаются с Виком де Нормондом, — виконт ухмыльнулся, упирая одну руку в бок и окидывая стремительно окружающих его родственников почти недовольным взглядом, — Меня что, обнимать больше никто не собирается? Совсем тут без меня обнаглели, да?
Альберт, широко улыбнувшись, шагнул, было, вперед, однако, на полушаге замер, поднимая руки в знак поражения.
— Полагаю, моих объятий ты не жаждешь, племянник. Откуда здесь Виктор?
Людовик, ужом проскользнув между названным дядей и книжной полкой, весело хлопнул брата по плечу, сияя, как медный самовар.
— Вы там на пауков охотились, как понимаю? — он старательно натянул на лицо выражение детской наивности, — Привезли мне лапку в подарок?
— Луи… — Татьяна, сама счастливая сверх всякой меры, покачала головой и, пропуская вперед безмерно радостного сына, так и рвущегося обнять дядю, отошла немного в сторону, — Пойдемте в гостиную? Если Эрик и Винсент там… — она примолкла, улыбаясь, — Да и Марко с Паоло следует поприветствовать. Вы достали меч?..
Вопрос девушки повис в воздухе. Восторги, радостные возгласы и приветствия, слышащиеся едва ли не с каждого сантиметра пространства между двумя книжными стеллажами, умолкли; заинтересованные и напряженные взгляды обратились к Роману.
Тот хмыкнул и, демонстративно откашлявшись, приосанился.
— Не могу поверить, — неспешно, но очень укоризненно начал он, — Не могу поверить, что вам пришло в голову сомневаться не только во мне, но даже и в моем благородном брате! Татьяна, ты должна немедленно устыдиться — жена всегда должна верить в своего мужа, никогда не должна ощущать и тени сомнения, а ты!..
— Я верил в папу, — подал голос Анри, замерший рядом с дядей, — Просто мы за него волновались. И за тебя, дядя, и за Винса, и за вас всех!
— Вот именно, — Андре, стоящий рядом с отцом, согласно опустил подбородок, — Вам-то хорошо — вы себе сбежали в горы, и бродили там по ним, а нам тут остались одни треволнения! Все, хватит, пошли в гостиную. Я устал стоять.
В гостиную отправились все вместе, большой, шумной и радостной толпой, гомоня на все голоса.
При виде прочих путешественников гомон этот только усилился, и потребовалось немалое количество времени, прежде, чем все, наконец, более или менее успокоились.
Здесь на смену радости пришло некоторое возмущение — Ричард, наконец, обнаружил за столом вместе с прочими низко опустившего голову Дэйва и нахмурился.
— Тебе было велено лежать! — оборотень оперся ладонями о столешницу и немного навис над ней, — Дэйв, ради всего святого, хватит вести себя как ребенок! Ты еще слаб, ты не должен…
— Я не могу больше лежать! — молодой человек, обычно не спорящий со своим экс-хозяином и, по совместительству, лучшим другом, недовольно откинулся на спинку стула, скрещивая руки на груди, — Не могу и не хочу, Ричард, сжалься! Раны у меня затянулись, яд мое тело покинул — я чувствую себя хорошо, и вполне могу сидеть вместе со всеми за столом и пить чай! Я же не падаю, в конце концов, в обморок.
— Давайте все успокоимся, — Эрик, по привычке занявший место во главе стола, мягко улыбнулся, окидывая свою большую семью долгим взглядом, — Я полагаю, всем вам интересно узнать о результатах нашего путешествия. Узнать… более подробно, — он быстро глянул на меч, лежащий на столешнице, хорошо видный всем, — Но начну я, увы, с конца. Виктор ушел, — он еще раз оглядел всех собравшихся, мгновенно посерьезневших, людей, — Сказал, не скрываясь, что отправится к Чеславу и, как мне кажется, Дэйв прав… ответил грубовато, но в целом прав — Чес не примет его. Виктор обессилен, он больше не ворас, и мы даже не знаем, бессмертен ли он еще. Я не знаю этого, хотя я был там, когда все произошло. Но, как бы там ни было…
— Как бы там ни было, — перебил Людовик, сам поднимаясь на ноги и широко улыбаясь, — А количество наших врагов, как я понимаю, уменьшилось еще на одного. По-моему, это вполне можно считать предвестием победы, ребята. Виват!
К поместью Виктор подошел не скоро — не взирая на браваду, на резкость речей, проявленных им в замке, старый граф был все еще слаб и передвигался с некоторым трудом. Учитывая же, что поместье располагалось глубоко в лесу, и возникала необходимость миновать разнообразные препятствия — ветви, сучья, кочки и корни, — нет ничего удивительного, что путь растянулся на еще большее время.