Они подходили к замку, и виконт всей кожей ощущал, как сгущаются над его головой незримые тучи.
Почему-то в том, что родные и друзья уже догадались о том, что случилось, он не сомневался.
Заметим, что юноша не ошибся.
Нейдр в замке полагался особенно ценной реликвией, предметом первой необходимости, поэтому исчезновение его было замечено быстро. Когда же стало известно, что в замке отсутствуют двое из его обитателей, ситуация прояснилась еще больше.
В холле их встретили Альберт, Луи и Эрик. За спинами их, скрестив руки на груди, стоял мрачный Чарли, лишенный предназначенного ему оружия. Неподалеку замер хмурый Ричард.
— Та-ак, — великий маг, окинув долгим взглядом понурых родственников, сдвинул брови, — Меча в руках ни у одного из вас я не вижу. И что же…
— Это моя вина! — Виктор, не желающий ждать, пока им начнут задавать вопросы, предпочел предвосхитить их, — Я… это я убедил Романа пойти со мной, я надеялся, что смогу одолеть его!
— Сможешь одолеть Романа? — Людовик, понявший сумбурное объяснение по-своему, негромко хмыкнул, — А ты самонадеян, предок, должен тебе заметить. С Романом даже я справиться не могу, а ты бы и меня не победил.
Виконт тяжело вздохнул. Он сейчас на шутку настроен не был, и одно это уже делало ситуацию угнетающе серьезной.
— Он хотел одолеть Чеслава, — мрачно бросил он и, переступив с ноги на ногу, махнул рукой, решая сознаться во всем и сразу, — И теперь меч в руках рыжего.
— Гром и дьяволы! — экс-пират, хмурясь, оттеснил плечом пораженного Эрика, занимая место рядом с ним, — Мой меч! Тот, что был предназначен мне, тот, при помощи которого я должен был избавить мир от этого отродья акулы! И вы проворонили его?! Отдали?!
— Я сражался! — Вик замахал перед собою руками, — Я сражался изо всех сил, но я… он… он сильнее меня, — граф поник, — Он остановил меч рукой, окропил его кровью, а потом…
— Секунду! — Эрик, изумленно слушающий эти излияния, вдруг вскинул руку, прерывая их, — Остановил меч рукой, забрал его… Но он бы не смог сделать этого — Нейдр должен был лишить его сил!
Альберт, мрачно размышляющий о чем-то, сжал губы и отрицательно качнул головой.
— Не обязательно, Эрик. Однажды был человек… я не помню его имени, но именно он создал меч. Он мог касаться его, мог его держать, не опасаясь лишиться силы. Должно быть, Чеслав узнал способ, каким он добился этого, узнал и использовал… Но, черт побери, почему вы вообще отправились к нему?!
Роман еще раз тяжело вздохнул.
— Он прислал Вику перо, на котором написал что-то в том смысле, что учителю не терпится повидаться с учеником. Мы и пошли…
Ричард тяжело шагнул вперед, сверля племянника пронизывающим взглядом. Виконт, ощутимо съежившись, опустил голову. Тучи, сгустившиеся над его головой, грозили вот-вот разразиться громом.
— Я хочу поговорить с тобой наедине, Роман, — говорил оборотень негромко, однако, игнорировать его слова было невозможно. Он протянул к племяннику руку и выразительно кивнул куда-то за балюстрады, в левую сторону, туда, где располагался бальный зал.
— Идем, — велел он. Не попросил, не сказал, а именно велел — в голосе мужчины слышались взявшиеся ниоткуда властные нотки, и виконт, не в силах спорить с ним, покорно кивнул.
Никто не говорил ни слова. Дядя и племянник, прошествовав по холлу, скрылись за изгибом стены, а спустя мгновения хлопок двери известил, что они зашли в зал.
— Ну, сейчас кому-то достанется, — Луи довольно потер руки и, сцепив их в замок, елейно улыбнулся, поворачиваясь к Виктору, — А мы пока пропесочим тебя, предок. Считай, ты попал.
…Ричард закрыл, почти захлопнул дверь бального зала и медленно повернулся к понурому племяннику.
— Как ты мог? — голос его в большом помещении прозвучал гулко. Роман тяжело вздохнул, не зная, как оправдываться.
— Дядя, я…
Мужчина вскинул руку, прерывая его. Лицо его было серьезно; в глазах застыла горечь.
— Как ты мог, Роман? Я не виню Виктора — он безумен, он одержим жаждой мщения, и тебе это прекрасно известно, — но ты, ты, человек, как мне казалось, благоразумный, как ты мог пойти на это?!
— Я просто… — вновь попытался что-то сказать юноша, но дядя не позволил ему этого.
— О чем ты думал? Хотел доказать нам, что не только Виктор способен на предательство? Что ты, тот, кому мы все безгранично верили, тоже можешь подставить нас? Ты хотя бы понимаешь, что вы — вы оба! — натворили?