— Спасибо, — юноша, сегодня реагирующий на слова дяди удивительно спокойно, кивнул и, легко вскинув меч, положил его плашмя себе на плечо, — Я запомню. А чем может быть так разозлен Чес? — взгляд молодого человека скользнул дальше, к мучающему мишень Виктору, — Неужели все еще злится из-за Анхеля? Может, надо было извиниться?..
Вик подошел к мишени и, выдергивая из нее стилет, едва не сорвал со стены, затем с готовностью оборачиваясь. То, что вопрос адресован ему, граф понял как-то сразу, поэтому и ответить на него не преминул.
— Господин Анхель был ему братом, — негромко молвил он, — И, честно говоря… Ко мне он всегда относился лучше, чем Чеслав. Сейчас, оглядываясь назад, я вижу, я понимаю… Все, что делал тот, кого я называл учителем, было нацелено скорее против меня. Он подставлял меня под удар, он принуждал меня совершать действия, противные моей совести и чести… — мужчина тяжело вздохнул и, качнув головой, подбросил на ладони стилет, — Научил меня кое-чему, да, действительно… но слишком многое отнял.
— Белладонна уже в замке, а тренировки почти завершены, — Эрик чуть сдвинул брови, делая тяжелый шаг вперед, — Вскоре вы сумеете поквитаться с обидчиком, Ваша светлость.
— Что, в общем-то, уже давно пора сделать, — заметил Роман и, демонстративно зевнув, пожал плечами, — Ну, все, я устал, дядя вымотал меня. Эрик, бери меч в зубы и тренируй отдохнувшего пирата, а я пойду, пожалуй, или прилягу, или перекушу чего-нибудь, — и, не дожидаясь возражений с чьей бы то ни было стороны, виконт решительно и уверенно направился к выходу из зала, оставляя здесь друзей и родственников, и унося с собой меч.
…В гостиной его встретил восседающий в гордом одиночестве за большим столом Винсент, задумчиво крутящий в руках перо.
Виконт, заинтересованно приподняв брови, приблизился к своему стулу и, усевшись на него, положил меч на сидение соседнего. Затем с невыразимым блаженством, пользуясь отсутствием дядюшки, закинул ноги на стол и с наслаждением потянувшись, улыбнулся собственному разгильдяйству. Играть роль приличного дворянина в присутствии Альберта парень уже безмерно устал, однако, видимо, по старой памяти уважая дядю, спорить с ним более не решался.
— Это то же самое? — он указал взглядом на перо в руках мужчины, с любопытством склоняя голову набок, — Или новое прислали?
Хранитель памяти тонко улыбнулся и, бросив перо на столешницу, глубоко вздохнул, откидываясь на спинку стула и скрещивая руки на груди.
— Все то же. Я размышлял… — он помолчал, сверля перо взглядом, затем перевел взгляд на несколько посерьезневшего виконта, — Маркиз ла Бошер — это я, Роман. Чеслав клялся, что как только у него появится возможность убивать бессмертных, он придет по мою душу. Видимо, решил исполнить обещанное… Я не хочу ссориться с Альбертом или Андре, оспаривая права на титул, но знаю наверняка — оборотень вызывает меня. После того, как Мактиере был повержен… думаю, исполнить его месть для Чеслава стало чем-то сродни делу чести, он жаждет крови! Может быть, думает, что, убив меня, испытает некоторое удовлетворение, — Винс слабо усмехнулся, разводя руки в стороны, — Кто его знает. Альберта он бы не назвал так — для него мастер не более, чем мальчишка Антуан, и он никогда не позволяет забыть об этом ни ему, ни кому бы то ни было еще. Говоря со мной, он не раз называл его Антуаном…
— Они ненавидят в дяде того, на кого он похож, но кем не является, — виконт на миг сжал губы, немного путаясь в испытываемых чувствах, — Я, конечно… ты знаешь, кот, я не поклонник Альберта, но все-таки это несправедливо. Гадостей он наделал много, и все, в основном, нам, но ни Чеса, ни Ана даже пальцем не тронул! Получается, мы должны будем его защитить.
Мужчина согласно кивнул и неожиданно криво ухмыльнулся.
— И меня тоже, учитывая его возросшую ко мне ненависть. Мне, честно говоря, трудно понять его, Роман… Потеряв Анхеля, Чеслав просто рехнулся, он даже не пытается контролировать себя! Изгнание Виктора, рассказ ему о том, что случилось на самом деле — это жест злости, жест бессилия, но отнюдь не разума. Рыжий волк превратился в бешенную собаку…
— А бешенных собак, мне кажется, принято отстреливать, — юноша широко улыбнулся и, упершись ботинком в столешницу, немного отклонился на стуле назад, — Не дрейф, Винс. У него есть меч, а у нас пулемет «Виктор» и его бронебойные стилеты, смазанные белладонной! Рыжику от нас не уйти, и черта с два он сам нас одолеет!
Глава 8
Какой-то древний, некогда изящный табурет полетел в камин, отброшенный сильным пинком. Женщина, зашедшая по приказу своего страшного патрона к нему в поместье, осторожно отступила на шаг, следя за ним с оправданным ужасом и напряжением.