…
Чеслав со стоном вырвал меч из своего тела и, с омерзением швырнув на пол, тяжело дыша, упал на диван.
Он находился там, где быть не должен был, он искал помощи там, где не желал ее искать, и был этим, конечно, совершенно недоволен.
Альжбета, прекрасно сознающая, в каком состоянии находится непрестанно подчиняющий ее себе оборотень, тихо вздохнула и, смочив чистую тряпку в каком-то растворе, осторожно приблизилась к нему.
— Твои раны следует обработать, — говорила женщина негромко, очень осторожно и аккуратно, каждую секунду опасаясь вспышки ярости со стороны гневливого молодого человека.
Тот раздраженно махнул рукой, давая ей позволение помочь.
— Ублюдки, как они только додумались до белладонны… — прошипел он, силясь приподняться на диване и яростно сплевывая скапливающуюся во рту кровь куда-то на пол. О чистоте чужого жилища Чеслав, разумеется, не пекся.
— Мой сын — знающий человек, — Альжбета, начиная очень осторожно, почти робко стирать кровь с его раны, тихонько вздохнула, — Да и остальные, я полагаю, не сильно уступают ему. Они могли прочитать или вспомнить…
— Вспомнить! — Чес скрипнул зубами и зло улыбнулся, — Ну, конечно! Я следил за Рене, не так тщательно, как мне хотелось бы, но нередко натыкался на его след… Я помню Лангедок, — он прищурился, глядя в потолок и задумчиво продолжил, — Очень хорошо помню… Должно быть, не забыл и он.
— Лангедок? — женщина, прекрасно понимающая, что ей вряд ли будет сообщено о некоторых аспектах прошлого оборотня, но тем не менее, решившаяся задать вопрос, испуганно прижала тряпку к ране. Оборотень зашипел — чем бы она не обрабатывала его рану, жгло это немилосердно.
— Твое дело исполнять мои приказы, ведьма, а не совать нос, куда не следует! Будь осторожна… — он внезапно повернул голову, взирая на нее в упор, — Помни — убить тебя мне сил всегда хватит.
Альжбета быстро кивнула и, продолжая обрабатывать рану, чуть заметно вздохнула. Она устала, безмерно устала от нескончаемого подчинения, она измучилась слушаться этого страшного оборотня, ей надоело бояться его! Но исправить она ничего не могла — у нее просто не было сил выступать против него, он смял бы, раздавил бы ее, он уничтожил бы ее, не обращая внимания на попытки сопротивления.
И она боялась. Она боялась и слушалась его, она делала все, что он требовал, прекрасно понимая, что защиты ей искать не у кого. Что сын на помощь ей не придет, потому что сын презирает и ненавидит ее, что умолять о спасении обитателей Нормонда тщетно и даже опасно — если бы Чеслав об этом узнал, он бы ополчился против нее еще сильнее, чем прежде.
Он бы убил ее. А она хотела жить.
Поэтому сейчас, трепеща от страха, от ужаса, она старательно обрабатывала раны того, кому сама бы с радостью вонзила нож в сердце, помогала ему скорее прийти в себя после встречи с ядом, и терялась в догадках о том, как сейчас себя чувствуют те, кто близок ей по крови.
— Как долго эта дрянь будет выводиться из моего организма? — оборотень вновь сплюнул кровь и, прерывисто втянув воздух, сжал одну дрожащую руку другой. Ему было плохо, его трясло и лихорадило, однако, он упорно не подавал виду, что находится едва ли не при смерти.
Альжбета неловко пожала плечами.
— Дня три, быть может, четыре. Все зависит от твоих сил, Чеслав.
— Четыре дня… — оборотень прикрыл глаза и криво ухмыльнулся, — Что ж, хорошо. Четырех дней достаточно, чтобы прийти в себя, а им хватит, чтобы зализать раны. Мастер мертв… ничего серьезного против меня предпринять они уже не смогут, а я с наслаждением убью их.
Женщина закусила губу и часто заморгала, прогоняя слезы.
Чес, не замечая этого, погрузился в раздумья.
Ночь прошла в непрестанной тревоге, и утро обитатели замка встретили рано, собрались в гостиной, исполненные волнения.
Маленький Анри, деда обожающий, переживал не меньше, а то и больше взрослых и, не взирая на возражения матери, ранним утром уже сидел вместе с ними за большим столом, нервно ерзая на стуле.
В гостиной присутствовали не в полном составе — Марко плотно устроился в библиотеке, разыскивая среди сведений о травах и ядах что-то, могущее помочь великому магу; Людовик сидел возле дяди, скрупулезно контролируя его состояние; Паоло в своей комнате пытался изобрести лекарство, чтобы привести мастера в чувство; Тьери с помощью Чарли изучал Нейдр.