— Что-то, что хотел забрать Чеслав, — Татьяна, уже сообразившая, о чем идет речь, улыбнулась, — Что-то, что я ношу на руке и шее… Я согласна, Луи.
Слова ее прозвучали, наверное, для всех присутствующих, как гром среди ясного неба. О страстном желании Альберта заполучить браслет и кулон знали все, и исполнять это желание не хотели тоже все, справедливо опасаясь подвоха. Столь внезапное, резкое решение девушки отдать волшебные предметы — пусть на время, но все же отдать! — тому, кто некогда стремился получить их, кто однажды обманом их отнял, поражало до глубины души.
— Татьяна… — Луи покачал головой, пытаясь что-то сказать, как-то остановить молодую графиню, но та лишь уверенно шагнула вперед.
— Эти безделушки только и делают, что отравляют мне жизнь! — голос девушки зазвенел, — Я давно говорила, что если бы была возможность, шанс сбросить с себя бремя носителя — я бы сделала это, не задумываясь! И, если сейчас эти предметы могут — хоть однажды! — совершить что-то хорошее, спасти жизнь моему отцу — я согласна отдать их ему. Я не дорожу ими, и… доверяю папе.
Андре, прекрасно сознающий, почему его недавно обретенные друзья и родственники колеблются, напряженно внимающий речам сестры, медленно, облегченно выдохнул. Идея кузена казалась ему действительно здравой — браслет и кулон, полные сил замка, способные концентрированно направлять их в одну точку могли действительно оказать помощь великому мастеру, однако, отбирать их у Татьяны насильно, разумеется, смысла не было.
Теперь же, когда девушка согласилась сама, появилась надежда.
Она решительно приблизилась к кровати отца и, присев на ее край, неуверенно коснулась браслета, оглядываясь через плечо на настороженного супруга и замершего с ним рядом дядю. Затем перевела взгляд на молодого мага и, не зная, что делать, обреченно вздохнула.
— Я… не знаю, как снять его, — она бросила ненавидящий взгляд на браслет и покачала головой, — Чеслав говорил, его можно снять, если есть другой носитель, но… Говорили, что у отца я перехватила силу носителя, я знаю, что он должен был владеть этими предметами! Но вот он рядом… а снять браслет я не могу! — она на мгновение сжала зубы, сдерживая эмоции, — Почему у оборотня получилось тогда?! Почему я…
— Спокойнее, — хранитель памяти, решительно зайдя в каморку, погрозил племяннице пальцем, — Оставь панику, Татьяна. Чеслав создал браслет, сам он силой носителя, несомненно, обладает тоже… он снимал браслет с твоей руки сам, поэтому тот и соскользнул.
Девушка непонимающе мотнула головой.
— Но папа…
— Возьми его за руку, — перебил Людовик, начиная понимать, что подразумевает Винсент, — Возьми за руку и перетяни браслет со своей на его…
Татьяна удивленно опустила взгляд и, действуя робко, нерешительно, осторожно коснулась пальцев великого мага, легонько сжимая их. Затем медленно, неуверенно дотронулась до браслета и неспешно потянула его вперед.
Она не была уверена в успехе, она сомневалась каждый миг, но… по счастью, дядя ее оказался прав.
Упрямый браслет, почувствовав рядом руку другого носителя, расширился, минуя запястье девушки и, легко проскользнув по нему, перебрался (Татьяне показалось, что сделал он это сам) на запястье великого мага, плотно обнимая его.
— Теперь кулон… — Андре, растолкавший всех и напряженно следящий за действиями сестры, закусил губу, нервно ломая пальцы.
Девушка кивнула и, осторожно коснувшись цепочки кулона, попыталась расстегнуть ее…
Это украшение оказалось более благодарным и податливым, чем браслет, а может, чувствуя, что собрат его уже находится в других руках, оно стремилось соединиться с ним. Цепочка легко расстегнулась, и Татьяна, действуя решительно и резко, очень уверенно, попыталась надеть, застегнуть его на шее великого мага.
Цепочка соединилась сама. Украшения чувствовали, знали, что находятся у нужного человека, стремились к нему и не противились действиям бывшей хозяйки.
Кулон мягко скользнул под ворот рубашки, касаясь обнаженной кожи мага… и тот вдруг резко вздохнул, распахивая глаза и хватаясь рукой за горло.