— Вы серьёзно господин Виктор?! — Ван смотрел на меня широко открытыми глазами — до порта совсем не далеко, а это пиратство!
— Ну какое же это пиратство? — удивился я, и нехорошо усмехнувшись продолжил — просто два бывших работника компании пришли за своим жалованием! Пираты как раз они, ведь они кинули нас без денег на берегу! С вами то ещё по-божески обошлись, а меня закрыли в тюрьме и обвинили в пиратстве, обрекая на пытки и казнь! Поговорим мирно, попробуем надавить на совесть. Но если мы не получим с них денег, то они получат от меня бортовой залп! Такого я никому не прощаю!
— Это фрегат, а у нас только шлюп! — заволновался голландец.
— Ну фрегат и что? — хмыкнул я — там двадцать четыре пушки, по двенадцать на борт. А ещё он в очень плохом состоянии, как никак несколько лет в плавании, и мы быстрее чем он, и манёвреннее. Кроме того от команды там только половина. Нам нужно снести им рангоут, и тогда они наши. Впрочем, грабить мы их не будем, как я и говорил. Если случится бой, я возмещу потраченный на них порох, ядра и книппеля, стоимость возможного ремонта, а также заберу ваше и моё жалование, вот и всё! А нет, не всё! Есть там есть парочка человек, которые получат кошек на наших пушках! Боцман и капитан если быть точнее. Не дрейфьте Ван, нужно же посмотреть, на что теперь способен «Шторм»! А повод как нельзя более чем подходящий! Да это просто праздник какой-то! Что скажите господа?
Стоящие возле меня офицеры возражать не посмели, а в глазах Дайона и Алана я увидел только молчаливое одобрение. Не любят тут голландцев, как ни крути. Протестанты и католики всегда были врагами, а мир наступил не так давно, чтобы забыть недавние обиды. Да и Ван, несмотря на возражения, не выглядел расстроенным. Его тоже предали и бросили на обочине жизни. Повода любить голландцев у него еще меньше чем у остальных.
Кроме повода наказать голландцев, была у меня и ещё одна причина поиграть с «Нидерландом» в догонялки. Именно сегодня я проверю свою команду и в бою, и на лояльность. И хорошо, что перед нами голландский старый фрегат, а не вооруженные до зубов пираты!
Глава 20
Я удовлетворённо смотрел как «кошка» мерно взлетала вверх и обрушивалась на огромный голый зад Михаила Руландса, капитана фрегата «Нидерланд», оставляя на нём кровавые полосы. Капитан уже не кричал, он только тихо подвывал в такт ударам. Боцман Ёб ударными темпами отрабатывал своё помилование не жалея жопы капитана. Это хорошо, что «кошка» простая, а не английская, на ней просто узелки завязаны вместо металлических крючьев, а то бы капитану уже давно хана пришла.
— Ну всё Ёб, хватит с него! — остановил я экзекуцию, на которую с интересом и даже удовольствием собрались посмотреть команды двух кораблей, позабыв о том, что они как бы сейчас совсем и не друзья вовсе. Зрелище и правда редкое, такое не каждый день увидишь. Капитана корабля, первого после бога, пороли как простого матроса, да и делал это его же собственный верный боцман.
Ёб долго не думал. Выбор у него стоял простой, или как следует всыпать плетей Руландсу, или подставить свою задницу под плеть вместе с капитаном за компанию. Этот глупец выбрал первое, думая, что так избавил себя от наказания. Дурак он и есть дурак, хотя боцман хороший. Был… А я вот думаю, что лучше бы ему рядом с капитаном прилечь на пушку. Не простит ему Михаил унижения и старания, ох не простит…
Мы уже перегрузили все пушки с фрегата в трюм шлюпа, туда же отправились и запасы пороха с ядрами, а также содержимое арсенала и часть груза специй. Не подумайте плохого, я всё это честно купил! Ну подумаешь, чуть ниже рынка, однако договор составлен честь по чести, деньги уплачены и подпись голландского капитана на бумагах имеется. Ну а плетей он получил не за то, что я такой самодур, и не за то, что он меня кинул на бабки (хотя он мне их вернул до копейки, но осадочек то остался!) а за то, что эта быдлятина без дворянского звания, не поклонилась моему доктору при встрече! И самое главное на моём корабле, а не на голландской плавучей выгребной яме, где действуют законы Республики! А доктор как раз дворянин, и такое спускать низшему сословию нельзя, в России сейчас и за меньшее людей калечат! Я ревностный хранитель дворянской чести, и не смог пройти мимо такого безобразия! Причина наказания была мною громогласно оглашена экипажам обоих кораблей, и я даже не поленился собственноручно (пусть и коряво) сделать записи о сём событии в своем судовом журнале на французском языке. Зато теперь справедливость восстановлена, а офицеры и матросы «Нидерланда», на всякий случай, кланяются теперь всем моим матросам, а вдруг и среди них дворяне затесались?! Вот глядя на доктора я бы тоже никогда не подумал, что он благородного сословия, ужрался с двух порций рома как последний простолюдин, и одет невзрачно. Но порядок есть порядок, не мною придумано, не мне и менять, дворянская честь задета, как ни крути…