Она даже откладывает вилку. Подняла лицо и спокойно смотрит на меня своими такими блудливыми зелеными глазами и спрашивает, чуть волнуясь.
— Куда ты хочешь?
— Куда поведешь. Туда и пойду с тобой. Мне все равно. — И чуть не добавила, ели сдержалась, что мол, все равно, но только с тобой.
— Ну, хорошо. Сейчас я все устрою.
Она звонит кому–то. Я с завистью слушаю, как она весело разговаривает и смеется. А потом.
— Так! Ну, что? Тряхнем стариной! Только давай мойся. Да и как там с тобой? Все в порядке? — Киваю головой. Что, мол, все, все в порядке!
Отчего–то у меня начинают мелко ноги дрожать. Я ничего не спрашиваю, да и она мне сказала, что пусть это будет мне как в подарок. И по тому, как она выбирала одежду и как гладила, убирая только одной ей видимые складки, я поняла, что и она так же волнуется. Интересно? А куда же она меня потянет?
Неужели куда–то к ним? И от этого у меня слегка кружится голова, потому, что я даже не представляю, как я и она, и мы с ней там.
Она напустила на себя такой вид и стала такой деловой, и я ловлю ее взгляд, но она молчит и только иногда мне улыбается. Мой наряд ей особенно долго и придирчиво отбирается. Она выбрала мой брючный костюм, туфли на высоком каблуке. Сама накрасилась. А мне даже не разрешила губки, только сказала, что можно вот теми духами, французскими. А это я ей не сказала, что это не мой запах. Наконец, все готово и мы ждем прихода Женьки.
Я стою у окна, а спиной ощущаю ее. Она села рядом и пьет чай на дорогу. И хоть тишина и молчание, но оно для меня напряженное. Я все время ожидаю от нее вопросов, слов о себе и о ней. Но она по–прежнему сидит и молчит. Обернусь и вижу ее. А она сексуально так, ногу за ногу и коленка ее округлая так призывно торчит, что я не выдерживаю. И уже хотела ей об этом сказать, а тут Женька и с ним. Ну, все, нам пора!
Мы приехали. Вышли и она уверенно ведет меня.
— Нам сюда.
— Куда?
— Сюда.
— Нет, ты скажи мне? Куда и к кому?
— Ты мне сказала, что хочешь загладить вину. Так хочешь? Ну, тогда иди за мной и не спрашивай.
И когда мы уже поднимаемся по лестнице я ее за руку.
— Да, не бойся ты. Никто на тебя не наброситься. Все ты сама будешь решать. Ну, что? Согласна? — Мой утвердительный кивок головой, а потом….
Со мной такое впервые. И что бы сдержать себя и не кинуться на улицу, я как пришла, так сразу же для храбрости, раз и целый стакан вина! Сказали, что это здорово и круто, так сразу с порога и за здоровье молодых. А потом уже, все ни почем.
Сначала огляделась, а потом все кто входят, танцуют парами. Все с теми, с кем пришел. Ну и я, впервые с ней! Вы представляете, что я почувствовала?
Причем я это поняла, только тогда, когда тамада, сказала нам, что, теперь уже пора за стол, потом будут танцы. И только тогда я, наконец–то почувствовала, что я пьяная. Пьяная от всего, что вокруг, что я вижу и слышу и самое главное, что осознаю. Да, это именно так!
Никогда бы не подумала, что я на такое способна! Но первые полчаса я вообще ничего не соображала. Зойка мне подавала команды. Что делать, а я, все послушно выполняла. Она меня все время за руку держала, словно боялась, что я сорвусь или убегу. А ведь я бы так и сделала, если бы она хоть на миг меня не держала. Я и потела, я и в краску входила и вспыхивала от того, что с ними со всеми, среди них и потом за одним столом. Ничего не ела, а все пила и пила. Причем все подряд. И вот уже так захмелела, что уже все мне кажется милым и привычным.
Но все же, я разглядела, их молодых, один, который постарше, с короткой, спортивной стрижкой, в смокинге и невесту, которая юная и красивая в белом платье с фатой. И то, что все им желают, как обычно на свадьбах, а потом все вместе громко считают, пока они целуются. Ну, все как по правде на свадьбе! И гости. Вот только я все никак не могу их отличить и понять По–пьянке, кто это?
Вот рядом парень сидит, а потом потянулся, на меня привалился. О боже! Да какой же это парень с такими зажатыми, плотно прижатыми бугорками на груди! Или вот те, что на выходе. Как мне, сквозь гомон за столом сказали — это секьюрити. А потом добавили, что я говорю о них, о Твикс. Оказывается у всех, кто рядом нет имен, а у всех только прозвища на ходу. И пока Коза прыгает я к соседке своей, но по другой стороне от себя, что за местом пустым от Козы.
— А где Коза?
— Какая Коза? Ах, Лайф помогает бой–френду невесте.
— А почему Лайф?
— Ты английский учила? Догадайся.
Я быстро сообразила, что Зоя это жизнь, и потому она по–английски, она Лайф.
— А ты? Как тебя зовут?