Я очень сильно смутилась на откровения, прозвучавшие от дракона.
– На самом деле ты не совсем прав, – выдохнула я. – Я не особо храбрая, да и вообще всё время сомневаюсь… И больше думаю о себе и Алисе, ещё о том, что будет лучше для нас обеих, чем о ком-то другом.
– Я вижу твои поступки и сужу по ним. А то, что внутри тебя происходит борьба, так это нормально. Ты живая. И нормальная. Думаешь о дочке – это тоже нормально. Любая самка заботится о своем потомстве и только уже потом думает о других. И я тобой не очаровывался. Я реалист. И я тебя люблю. И добровольно надевать этот ошейник не собираюсь.
Он даже сделал еще один шаг назад.
А я перевела взгляд на Цербаса и протянула ему ошейник.
– Тогда ты, Цер? Быть может, тебе тоже легче будет жить без меня? – спросила я мужа.
– Нет, – с горечью покачал он головой. – Мы прожили вместе почти год, и добровольно я от тебя не хочу отказываться.
– Тогда зачем суешь его мне? – чуть не плача, спросила я.
– Ты можешь отказаться от Мина и Ксана, – вдруг заявил Желтый дракон. – Они слишком властные. Они не позволят тебе здесь остаться. Особенно Ксан. Ты даже не представляешь, каким упертым он бывает в некоторых вопросах. Да ты и сама это поняла.
– И ты предлагаешь мне так жестоко с ним поступить? – опешила я. – Просто выгнать его из своей жизни.
– Но ты же уже сделала это один раз, – ответил он, заставив меня замереть на месте. А Желтый продолжил: – Ты всех нас выгнала из своей жизни.
– Это неправда, – покачала я головой и сама сделала шаг назад, словно защищаясь. – Я улетела, потому что хотела спасти брата. И из-за хаоса, творившегося в этом мире, случайно потеряла вас, но потом же вернулась.
– Не лги себе и нам, Фели, – сказал дракон. – Да, ты вернулась. И в любой момент могла нас всех позвать, но не делала этого. И позвала лишь тогда, когда оказалась в беде. Это же совсем другое. Сейчас беда миновала. И мы даем тебе шанс от нас всех избавиться. Я готов оставить тебе этот дом. Мы заберем Ксана с Мином, улетим из этого мира, уничтожим единственные врата, и никто из нас никогда сюда больше не вернется. А ты будешь спокойно жить.
Какое-то время мы смотрели друг другу в глаза, не отрываясь.
А я всерьез задумалась над предложением драконов. Перевела взгляд на Черного и Красного и поняла, что действительно могу от них прямо сейчас избавиться. Представила, как буду жить одна.
Получится ли так же, как я делала это три года в поселении?
Нет… уже, конечно же, не получится.
После жарких взглядов и поцелуев я четко поняла, что не смогу.
Каждый из этих мужчин уже засел в моем сердце.
Они все абсолютно разные и все мои. Как бы эгоистично это ни звучало.
Предполагаю, что будет непросто. И, возможно, даже намного хуже. Но я уже не могу от них отказаться.
И Цер с его хитрым характером… да, я не слепая и вижу, какой он. Но и знаю, что могу надавить – и он изменится. Или хотя бы перестанет вести себя так, как сейчас.
И Иридус с его доверчивостью и излишней добротой… Не зря Алиса сразу села ему на шею, она та еще хитрюга, знает, из кого будет вить веревки. Уверена, что в этом мероприятии Зеленого подговорил Желтый. Сам бы он точно до такого не додумался. И дело не в том, что он глупый, нет… просто само решение вопроса очень попахивает подлостью.
Затем я посмотрела на Ксана.
Да, у него очень сложный характер. Он порывист. Не приемлет полумер. Возможно, из-за того, что он огненный. Алиса как раз вся в него. Я уже это вижу по её характеру. Но он так же отчаянно и страстно может любить. И мне это нравится. Нравится, что вся его страсть будет принадлежать мне.
Перевела взгляд на Черного дракона.
Этот мужчина самый сложный и непостижимый для меня. Он очень древний и опасный. Смертельно опасный. Можно было бы вспомнить о том, кем был его отец. Но я не верю, что Минеркутер на него похож. Да если бы и был похож, то мне кажется, жизнь внутри животного его сильно изменила.
Но я могу и ошибаться.
Однако я всё равно не хочу так подло с ними поступать.
– Я хочу, чтобы они сами решили. Вдруг они захотят от меня отказаться? – сказала я вслух.
В ответ оба дракона хмыкнули.
– Никто из них от тебя ни за что не откажется, – ответил Иридус.