И у меня было такое ощущение, что всё это было не совсем нормальным процессом.
Я застыла, не представляя, как быть в этой ситуации.
То ли дракон уже открыл тот самый проход к моему брату, то ли это было что-то другое.
Про порталы нам рассказывали на уроках. Ими пользовались древние маги. И вроде бы раньше, до войны, существовали стационарные, но после их все разрушили, чтобы враги не могли ими воспользоваться.
Однако иногда император и его советники могли всё же в крайних случаях – например, при каких-то природных катаклизмах – их открывать.
Как в одном из городков, где случилось цунами и пришлось всё население экстренно эвакуировать.
Однако я видела через артефакт изображение портала. Никаких черных воронок на его месте не было. Был виден путь на другую сторону, и всё.
И пока я вглядывалась в черную воронку, меня охватило странное чувство. Будто чей-то голос звал меня.
И до меня дошло, кто это делал.
Это был голос Яку!
Он был еле слышим, но разобрать я могла!
Подбежав к двери, я хотела открыть её, но, когда положила руку на входную ручку, увидела сверкающий камень кольца на пальце и вспомнила о том, что говорил Минеркутер, когда отдавал мне его.
Поэтому быстро нажала и, сказав имя дракона, даже не дожидаясь его ответа, начала говорить:
– Воронка, черная. Меня зовет брат! Я туда вхожу! Мину надо помочь, он не справляется!
Не став слушать ответ дракона, все же рванула дверь на себя, и стоило мне ступить на лестницу, как поток воздуха меня резко потянул внутрь, оторвав ноги от пола.
Не сдержавшись, я завизжала от страха, но зацепиться хоть за что-то не смогла и полетела внутрь воронки.
– Куда! – заорал дракон, заметив меня, а затем, выругавшись, видимо, на своём языке, все же подпрыгнул, попытался схватить меня за руку, но дотронулся лишь до пальца.
Последнее, что я увидела, – это перекошенное злостью лицо Ксантсфена, который открыл дверь в лабораторию, за его спиной Иридуса с Цербасом с удивленными взглядами, а дальше – темнота и ощущение полета по кругу.
Меня болтало и крутило ветром с такой скоростью, что я поняла: еще немного – и мой желудок не выдержит. А полет всё продолжался и не желал останавливаться.
Неведомая сила тащила меня непонятно куда и непонятно зачем, и длилось это бесконечность. Меня мутило, я совершенно потерялась в пространстве, не понимая, что происходит. Затем у меня разом заболели все кости. Меня начало ломать, и кто-то внутри меня встрепенулся, будто очнулся от долгой спячки и начал недовольно порыкивать и шевелиться.
Если я до этого думала, что мне плохо, то вот теперь мне плохо стало по-настоящему.
Боль разрывала буквально всё моё тело и мышцы. Не сдержавшись, я заорала что есть сил, но вместо этого из моего рта вырвался не крик, а злобный рык, но и он постепенно превратился в стон боли.
Мне становилось то резко холодно, то так жарко, что я не могла дышать. Голову начала разрывать боль, будто кто-то залез туда и начал рыться в моих воспоминаниях, перетряхивая их и задерживаясь лишь на самых болезненных.
Разом нахлынули воспоминания из далёкого детства, когда я болела. И с каждым днем мне становилось всё хуже и хуже. А мои родители в один не самый прекрасный день просто прекратили приходить ко мне в больницу. А затем они просто отправили мне письмо, в котором сообщили, что отказались от меня из-за того, что я не их дочь. Мой отец заявил, что его дочь не могла заболеть, значит, меня просто подменили в роддоме, и он не верит в наше родство.
А мама так и не появилась больше в больнице и не сказала мне ни одного слова.
Ко мне приходили социальные работники, психолог, которая пыталась меня как-то подбодрить. Но даже в их глазах я видела лишь жалость и понимание, что скоро умру. И с каждым днем мне становилось только хуже и хуже.
Вот и сейчас кто-то вытащил все эти воспоминания из моей головы и вновь заставил их переживать. И мне было не только физически больно, но и морально. Я думала, что забыла о своей обиде на родителей, но нет. Оказалось, это не так. Я просто закрылась от этих воспоминаний, предпочитая никогда не вспоминать, ведь у меня были новые родители и новый дом. И я больше не болела. Была сильной и выносливой.
Я пыталась зацепиться за другие воспоминания, и у меня почти получилось. Но новые родители опять исчезли из моей жизни, погибнув, а я даже не смогла помочь своему брату, которого украли. И вновь я осталась совсем одна. Никому не нужная.
В конце концов я расплакалась от отчаянья и решила просто сдаться, как сделала уже это когда-то много лет назад, поняв, что никому не нужна. И ни на что не способна. Потому что слишком слабая. Никчемная…