Теперь внимание всех присутствующих на плато было целиком обращено на двоих мужчин и то, что между ними происходило.
Какая-то невысокая женщина «из второго ряда» — напрочь позабыв о своей наготе, даже привстала на цыпочки и вытянула шею, чтобы лучше видеть и ничего не пропустить.
— Ты кто такой, а?! — явно желая звучать внушительно, но все же явно едва не сорвавшись на визг, неожиданно ставшим тонким голосом, спросил пухлый гвардеец у неизвестно почему и откуда возникшего на его пути — нехорошо улыбающегося человека-препятствия. Совершенно не боящегося того, что перед ним стоит пусть и бывший, но все же — представитель одной из самых опасных организаций во всей империи.
— А тебе не все равно, чучело? — крайне невежливо и дерзко, вопросом на вопрос ответил ему Виктор, при этом небрежно, но вместе с тем весьма многозначительно и демонстративно разминая шею.
— Дави его, босс! — азартно раздувая ноздри и начисто позабыв о том, что ранее обращалась к этому человеку исключительно «на вы», не сдержалась Элен, возбужденная происходящим и возможной перспективой драки. — Дожимай рыхлого! Он слабак — назад сдаст. Я точно тебе говорю!
Виктор покосился в её направлении и ограничился коротким:
— Настройки с карнавального в боевой режим переключи. Не по делу закуражить решила! И пока я буду занят — смотреть вокруг в оба глаза.
— Все поняла, командир! — построжала и виновато изменилась в лице брюнетка.
— Чего встрепенулись-то, а курицы? Ничего еще не кончилось — а всерьез даже и не начиналось толком, — словно столкнув девушек в ледяную воду, кинул Лорд теперь уже сразу всем укрывшимся за его плечами…
Глава 10. Ева
Судя по всему, толстяку-гвардейцу еще никогда прежде не приходилось сталкиваться с настолько неслыханной безумной наглостью. В прежних обстоятельствах, под куполом, даже простое проявление неуважения к императорской страже было равно добровольному мучительному самоубийству или как минимум, приговору к тюремному заключению на нескончаемо долгий срок. Ну а подобная дерзость — была просто немыслимой! Нетипичность ситуации опять повергла толстяка в растерянность — по лицу было видно.
— Ты кто такой? — так и не сумев подобрать более подходящих к случаю слов, еще раз спросил он Виктора.
В ответ Лорд лишь усмехнулся. Ожидающе помолчав, но так ничего и не дождавшись, добавил:
— Ладно, чтобы ты не слишком-то напрягался со своей следующей фразой — помогу и заодно уж поясню, раз сам не понимаешь: я тот, кто забирает эту самку себе! — он качнул головой за плечо, в сторону рыжей ведьмы, — Этого тебе наконец достаточно? Если нет и что-то не устраивает — то может, не будем понапрасну тратить время и перейдем непосредственно к делу?
— К какому делу? — не въехал толстяк.
— Как к какому? — тоже вполне искренне и даже радостно удивился Виктор, — К самому главному для нас троих! Прямо здесь и сейчас — мы с тобой по-быстрому решим, кого она будет греть сегодня ночью.
Ева, сама того не замечая, возмущенно уставилась на Лорда. Что он несет, вообще!?
— И давай уже поскорее разделаемся с этим. У меня еще куча планов на этот день. Так что — вперед! Ты и я! Два самца и приз победителю. Ну, давай, иди сюда и начнем уже! — призывно закончил Виктор. Его глаза еще более весело и с какой-то нехорошей сумасшедшинкой ярко блеснули. — Ведь ты же не уступишь? — с явной подначкой, не то спросил, не то все решил за толстяка Виктор.
Лицо бывшего гвардейца во время этого короткого монолога сначала успело побледнеть до воскового состояния, а потом столь же резко побагровело заодно с его короткой толстой шеей. До самых рыхлых плечей окрасилось приливом крови. Пот еще обильней выступил на мясистом лице и всем теле.
Понимая, что отступив, он, скорее всего навсегда утеряет возможность занять хоть сколь-нибудь достойное место в иерархии зарождающегося здесь общества и вместе с тем явно опасаясь своего странноватого оппонента, которого еще вчера, посчитал бы просто сумасшедшим суицидником или мазохистом — гвардеец заколебался. На его круглом, красном лице отражалась нешуточная внутренняя борьба между страхом, амбициями и уязвленным мужским самолюбием.
Заключенные и тирийцы еще более оживились и вмиг образовали небольшой пустой от людей круг, оттеснив всех остальных за его пределы. В том числе отодвинув в сторону и угрюмо насупившихся товарищей героя назревающего поединка.
Впрочем, никто из присутствующих не слишком уж и горел желанием оставаться на месте предстоящего боя. А то еще прилетит ненароком не за своё!
— У тебя вот это… — не очень решительно кивнул гвардеец на «каменный топор» Лорда.
— И что тебя смущает? — все так же задиристо и весело спросил Виктор, — Ты не находишь, что для рыцарского турнира, тут немного не хватает гирлянд над ристалищем и не очень хорошо слышно фанфар и герольдов? — он оскалился. Нехорошо и плотоядно. — Скажу прямо — я мог бы убить тебя и голыми руками, но откровенно говоря — мне просто лень. Да и к тому же жутко не хочется прикасаться к твоему жирному, потному салу. Мыла ведь тут тоже нет. — издав нечто среднее между смехом и рычанием, он брезгливо и презрительно скривил губы и сморщил нос.
Еве показалось, что ситуация и то предстоящее, к которому он подводит — прямо даже подтаскивает толстяка, словно теленка на веревке под нож мясника, доставляет её новому знакомому нешуточное удовольствие.
Противник Виктора еще раз оглянулся на своих товарищей, так и державшихся тесной группкой, теперь уже откровенно прося у них поддержки. Но экс-гвардейцы лишь перебрасывались взглядами и быстро перекидывались короткими фразами — почти перешептывались между собой, избегая прямо смотреть в сторону полного. В ответ на его долгий взгляд ни один из них даже не повернул головы в направлении бывшего коллеги.
— К тому же: никто ведь не мешает и тебе — тоже воспользоваться подручными средствами, — Виктор посмотрел под ноги имперца, — Вон их тут сколько всяких полно валяется, — и словно подводя итог разговору, изменившимся и резким голосом подвел стража империи к самому краю, — Решай уже — ты мужчина, который заявил свои права на самку или сам готов выполнять женские функции? Тогда пошел вон — тебя позовут, когда найдется грязная работа или твои дырки кому-нибудь понадобятся.
После финальной части речи Лорда, поняв, что драки не миновать, бывшие заключенные одобрительно загудели. В их среде — произнесенное им только что, являлось тягчайшим оскорблением. И его было нельзя оставлять безответным и тем более, безнаказанным. Это, как и сказал Виктор, однозначно каралось переводом в касту отверженных.
Воздух вокруг полного гвардейца казалось сгустился и уплотнился.
Всем стало ясно, что последнее слово только что было произнесено. Дальше были допустимы только действия. Позиция одного из участников конфликта была обозначена четко: он не отступит даже на полшага назад. Разве что — сугубо в тактических соображениях…
Плато с нескрываемым азартным интересом ожидало реакции бывшего стража империи…
Ева постаралась вздохнуть поглубже. Хотя по сравнению с огромным тирийцем, этот персонаж не казался слишком уж опасным — просто ни в какое сравнение не шел, ей все же было страшновато. Сжавшееся сердце встало колом где-то в трахее и основательно затруднило дыхание. Живот свело.
Пусть Виктор и выглядел уверенным и не сомневающимся в своем превосходстве — однако, кто его знает? И что будет происходить дальше, даже если он победит?
Откуда-то из далекого теперь прошлого, всплыло когда-то увиденное на лекции в колледже: королевские кобры могут поднимать голову вертикально, до трети передней части своего тела и даже способны перемещаться в таком положении. Когда одна королевская кобра встречает другую, она пытается коснуться её макушки, чтобы показать своё доминантное положение, а змея, которой она так коснулась, сразу же пригибается и уползает.
Дай ему волю — толстяк именно так сейчас и поступил бы. И не уполз бы, а галопом, со всей скоростью, на которую только был способен, умчался в сторону ближайших кустов! Вот только его желания теперь не имели совершенно никакого значения. Окружающая разгорячившаяся толпа жаждала зрелища!