После окончания Первой Мировой тот британский офицер помог ему вернуться в Россию, на Дальний Восток, где к этому времени установилась власть адмирала Колчака. Там он познакомился с прабабкой Жени, вступил в Белую Армию и стал делать карьеру, потому что у него остались большие связи с англичанами и репутация очень смелого и находчивого военного.
— Ничего себе история! — присвистнул Виктор. — А эту Саару он так и не нашёл?
— Он многие годы наводил справки через деловых партнеров и выяснил, что она и дети выжили и осели в Египте, но он с ними так и не увиделся.
— Значит, у тебя есть родственники-негры, точнее метисы? — хмыкнул Виктор.
— Какие-то дальние наверняка есть. А что тут такого?
— Да просто история удивительная.
— Да, и поэтому я никому её не рассказывала в школе.
— Интересная биография у человека.
— Ну, это ещё далеко не вся — у прадеда родились ещё трое, в том числе моя бабушка по матери, и когда в середине двадцатых начали возникать нефтяные концессии с англичанами на Кавказе, он вошёл в этот бизнес, поскольку пользовался хорошей репутацией на Дальнем Востоке как купец и военный. Само собой, я думаю, что с английской разведкой он тоже вёл дела.
Виктора её слова не удивили — в то время это не было каким-то преступлением, поскольку союзники очень помогли белогвардейским армиям разгромить большевизм, и первые правительства, в том числе сам Колчак, были очень проанглийские и довольно от них зависимые. Только в тридцатых годах ситуация начала сильно меняться.
«Во сколько там Палыч зайдёт, в полседьмого? Может, вздремнуть часок?!» — он потянулся и глянул в смартфон — было без трех минут пять утра. — «Не, лучше совсем не спать, иначе голова будет чугунная».
— Ладно, и что дальше было с Иван Иванычем? — решил он всё-таки дослушать историю до конца.
— Ну, он участвовал в нефтяном бизнесе, — неуверенно ответила Женя.
— Каким образом, милая моя? Подробнее расскажи, раз ты начала.
— Я точно не знаю, в общих чертах.
— Ну давай, говори. Иван Иваныч этот твой — интересный мужик был.
— Ну да, — вздохнула Женька. — Историю двадцатых я знаю неплохо в целом, но далеко не всё.
— Женя, солнце, не томи уже — нам на охоту скоро, — засмеялся Виктор. — Налей вина.
— Мне лень вставать.
— А по жопе если дам? Бутылку просто принеси, там его мало.
— Ну ладно!
Алмазова так и сделала, они с горла допили вино. Она села на край кровати лицом к Виктору и продолжила рассказ про предка.
Где-то к тысяча девятьсот двадцать пятому году остро встал вопрос об отдаче союзникам процентов по военным займам, не говоря уже про тело этих займов. Финансовая ситуация в РКДР была сложной, потому правительство Колчака было вынуждено заключать договора на концессию с британскими нефтяными компаниями и предоставлять им права на разведку, добычу и эксплуатацию кавказских нефтяных месторождений. Схема заключалась в том, что компании «Shell», «Swire Group» и «Anglo-Persian Oil Company» получили на пятнадцатилетний срок права на разведку и добычу нефти сначала на Кавказе, а после истечения срока — по всей России ещё на десять лет. Прадед Жени в то время основал «Омско-Харбинский Торговый Банк» и получил предложение от англичан войти в наблюдательный совет одной из таких концессиональных фирм-подрядчиков, через которую работала «Anglo-Persian Oil Company», ставшая основным оператором на Кавказе. Конечно же он согласился.
По официальной задумке, вся подобная схема должна была стать источником капиталовложений в отрасль и привлекать современные на тот момент технологии нефтедобычи, однако со стороны профранцузской фракции, донских казачьих групп и прежних владельцев промыслов поднялась волна критики — мол, это станет продажей национальных интересов и дурно повлияет на экологию и здоровье населения. Оппозиция предлагала привлекать французские, бельгийские и даже немецкие фирмы.
В итоге через два года правительство Колчака подписало концессионный договор и с французами, но параллельно начало вводить стандартизацию в нефтяной отрасли, чтобы окончательно не потерять влияние на процессы.
Банк Смородинского стал одним из основных операторов для английских фирм на Кавказе. Именно Иван Иваныч подал идею президенту Колчаку и министру финансов Пепеляеву о том, что следует учредить государственное акционерное общество «Роснефтехим» и уже через него проводить инвестиции и вложения в сибирские нефтепромыслы, разведка и освоение которых только начиналась и шла с огромными трудностями из-за недофинансирования. Когда такое общество было создано правительственным постановлением, его банк получил подряд на обслуживание всех финансовых операций Министерства Нефтяной Промышленности и «Роснефтехима», таким образом став финансовым монополистом в нефтяной отрасли.