— Да.
— Ты издеваешься? Это же заговор против нас! — поразился Виктор.
— Так и есть, — кивнула Лада и хитро улыбнулась.
Парень понял, что она играет с ним.
— Но? — спросил он подозрительно.
— Скажу в общем и целом, кузен — это широкомасштабная операция моего департамента. От неё будет зависеть моя дальнейшая карьера. Леру и Женю я лично попросила сыграть роль местных омских активисток из высших кругов общества.
— Э-э, типа, они выступают как наживка? — нахмурился Виктор.
— Скорее, как приманка. Я и мои люди в городе наблюдаем со стороны за активностью соцфемовского сообщества, а Лера и Женя уже под нашим присмотром будут аккуратно держать руку на пульсе. В случае чего мы прихлопнем всех, кого посчитаем нужным, но для начала их надо выявить и структурировать.
— Как-то сильно сложно, — несколько секунд подумав, хмыкнул парень. — Не проще сразу нейтрализовать всех этих феминистических сволочей?
— Ха-ха-ха, ну ты даёшь, — Лада откинулась на спинку сиденья и заливисто засмеялась. — Вижу прям будущего типичного депутата — сторонника легких и простых решений.
— А что? Так и надо!
— Хорошо, скажи-ка мне — на каком основании мы должны их прихлопнуть? — отсмеявшись, Лада с интересом посмотрела на парня.
— Это же феминистки... — заявил Виктор и осёкся.
— А это разве запрещено? Или незаконно?
— Да, скорее разрешено и поощряется. Но я положу этому конец! — ударил он себя кулаком в ладонь.
— Угу, хотела бы я на это посмотреть, — усмехнулась кузина. — Короче говоря, никаких законных оснований прихлопнуть их нет. Кроме того, тебе стоит различать социальный и радикальный феминизм — это две большие разницы.
— Примерную разницу я знаю.
— Она очень существенная, поверь. Если социальный — это в большей степени борьба женщин за права и равноправие, — Лада подняла ладонь, не давая Виктору перебить её, — то радикальный, особенно в германском варианте — довольно опасен, в том числе для самих женщин.
— Будто вам, женщинам, равноправия не хватает, — не удержался и съязвил Виктор. — Законы о принудительных браках, квоты во всех профессиях, частичный запрет проституции в некоторых странах, однополые браки почти во всей Европе — каких прав вам не хватает?
— Лично мне всего хватает, не обобщай, — подняла ладонь кузина. — Дело в политических тенденциях, а они весьма разные, и гендерная ситуация очень на это влияет.
— Это я понимаю. Радикальный феминизм — это установление матриархата во всём мире в качестве их главной цели, что в принципе предельно странно в условиях, когда физически не хватает мужчин и неизвестно, как с этим будет дальше.
— В этом я с тобой не спорю, — пожала плечами девушка. — Но это далеко не очевидно для большинства людей.
— Лада, я сам являюсь сторонником равных прав для всех...
Кузина засмеялась.
— Ты сомневаешься? — удивился Виктор.
— Не замечала за тобой подобных воззрений.
— В общем, я не какой-то там патриархальный деспот, как ты обо мне думаешь, однако с проявлениями радикального феминизма надо бороться уже сейчас, пока не стало слишком поздно. Насколько я читал новости, в Германии их партия входит в правящую коалицию, и они, я так понимаю, ставят себе целью стать единолично правящей партией. Представляешь, что тогда начнется и в самой Германии, и в Европе?
Лада очень внимательно посмотрела на него.
— Очень хорошо представляю, поэтому в нашем департаменте и задумали эту операцию — игра на упреждение. У нас в стране радикальный феминизм почти не имеет поддержки, однако социальный имеет множество сторонников. Поэтому мы и прилагаем усилия, чтобы в целом умеренный социальный не мутировал в радикальный.
«Лерка вроде упоминала про эту ебанашку Керенскую!» — вспомнил он.
— Лада, а про Керенскую Лера откуда узнала? — спросил он с легким подозрением в голосе.
— Я ей немного рассказала про твои выступления в «Эскрайме», заодно и про ту группу. Керенская — как раз таки радикалы в самом худшем смысле этого слова, и их надо нейтрализовать на взлёте. А для этого надо держать под контролем.
— Нейтрализовать? — поднял бровь парень.
— Да, но пока способа я не знаю. По нашим данным, Керенская имеет плотные связи с берлинской штаб-квартирой радфема, а именно в Берлине и определяется сейчас их повестка. Именно там.
— Я эту суку сотру в порошок, — при мысли о том концерте кровь прилила ему к вискам. — Совершенно невменяемые твари!
— Нельзя так говорить о девушках, кузен, особенно публично. Научись держать себя в руках, — ответила Лада.