После обработки раны сканеру требовался доступ к вене больного, причем, по его расчету на четыре часа и желательно без движения, дабы не повредить вену. Я взял ремень с перевязи своего меча и привязал свое запястье к запястью Мазура и лег рядом так, чтобы наши руки лежали свободно. Коммуникатор сообщил мне, что сон пациента продлится шесть часов и что мне тоже рекомендован сон в этом периоде, я дал добро, чтобы сканер и в мою кровь сгенерил немного седативного препарата. Я очень надеялся, что в комнату Мазура никто не войдет, и не застанет меня с воеводой в такой вот странной позе. Объяснить, что я тут делаю, я вряд ли смогу, и, возможно меня могут сжечь тут, как ведьму, или подобрать еще какую-то более жестокую кару. С этими мыслями я и заснул, предварительно дав команду коммуникатору разбудить меня через четыре часа.
Проснулся я в полной темноте, на дворе была ночь, в комнате была полная темень. Да, электричество – это великое изобретение человечества, но тут до него еще не доросли. Я проверил показания сканера, шансы на излечение Мазура порадовали, было уже сорок процентов. Был новый отчет о сканировании, с припиской, что у пациента очень сильный собственный иммунитет и что шансы на его выздоровления растут с каждым часом, но что ему все равно рекомендовано попасть в стационар. Моя рука затекла, я не чувствовал пальцев на левой руке. Сканеру не требовалось больше доступа к вене Мазура, и потому я развязал ремень и начал разминать кисть, восстанавливая кровообращение. Волна из тысячи иголок пронзила кисть руки, и через две-три минуты я начал опять чувствовать пальцы. Итак, сорок процентов – это хорошо, так, глядишь, я и подниму эту скалу из могилы. Вот что, наверное, чувствуют врачи, когда их пациенты выздоравливают. Я чувствовал, что уже почти выиграл сражение у самой старушки смерти. Она стояла такая уже у кровати Мазура, положив свою костлявую руку ему на лоб, и говорила ему:
– Собирайся, Мазур, пойдемсо мной.
А тут я взял его и вытащил, и вот она уже стоит в дверях и недоуменно смотрит на меня пустыми глазницами и спрашивает:
– Какого фига, он же был мой?
Может я, конечно, забегаю вперед, все-таки сорок процентов это не сто, и шанс того, что он все же сдохнет, еще был очень высоким. Но я верил в природную силу рыцаря и в очень развитый иммунитет. Все-таки, дожить в этом средневековом мире до тридцати лет – это уже показатель недюжего здоровья и удачи, когда любая незначительная царапина может довести тебя вот так вот до могилы.
У меня была проблема, вино, которое я взял, уже кончилось, а коммуникатор говорил, что нужна обработка раны и наложение чистой повязки. Но я ничего не видел в этой темноте. Покопавшись в коммуникаторе, я нашел функцию ночного видения, прочитав описание, как оно работает, я еще раз восхитился технологиям мира Техно. Коммуникатор считывал картинку, которую ловил глазной нерв, обрабатывал ее и усиливал передачу в мозг обработанного сигнала. Я включил ночное видение, и мой правый глаз стал видеть все как в сумерках. Коммуникатор был подключен только к правому глазу, и потому только один глаз видел ночью. Но этого было вполне достаточно, я чувствовал себя как филин, который закрыл один глаз. Я встал с кровати и понял, что кроме обработки раны пациента и его лечения меня ждет еще несколько неприятных вещей. Мазура нужно было помыть, и сменить постель. Да и самому мне тоже не мешало бы помыться и что-нибудь перекусить. Я сходил за вином, и обработал рану, как меня просил коммуникатор. Все остальное я решил сделать чуть позже, и пошел на кухню, где решил найти что-то перекусить. Я нашел твердый, как камень, сыр и хлеб чуть помягче, но тоже видимо не сильно свежий. Эльфийский меч прекрасно подходил для того, чтобы резать твердый хлеб и сыр достаточно тонкими ломтями. И, открыв бутылку вина для себя, я сел на стул и стал кушать. Оказалось, вино с хлебом и сыром – это вкусно. Глиняная бутылка с вином – это конечно не изысканные бутылочки в Техно, но содержимое в ней было вполне себе достойным по вкусу напитком. Я, видимо, стану ценителем вина со временем, так как я стал чувствовать его вкус и разбираться в оттенках виноградного вкуса. Вот сейчас я прямо чувствовал что-то похожее на смесь вишни и чернослива, и терпкость. Во рту это сочетание хлеба, сыра и вина давали прямо-таки насыщенный вкус, который мне доставлял удовольствие. Хотя никогда раньше я не был любителем сыра и вина, впервые поняв вкус и сочетание в Техно, видимо теперь я становился фанатом этой комбинации.