Гарибальдийцам удалось также захватить казармы Сант-Антонио и ворота Македа, разъединив вражеские войска на две части.
В спешном порядке были созданы Временный комитет и Баррикадная комиссия. Укрепляя под градом снарядов и пуль занятую территорию, Гарибальди и его стрелки совершали чудеса храбрости. При дружном содействии горожан воздвигались все новые баррикады. Каждую пядь земли завоевывали с огромным трудом, среди пожарищ, под грохот рушащихся зданий и рвущихся ядер, под стоны раненых и похороненных под развалинами. Работая наравне со всеми, Гарибальди воодушевлял людей, успокаивал, шутил, и его самообладание действовало на них ободряюще.
Английские корабли являлись молчаливыми свидетелями бесчеловечной расправы бурбонцев с мирным населением цветущего города.
Однако, когда Ланца обратился к английскому адмиралу Манди с совершенно невинной по внешности просьбой: принять у себя на корабле двух бурбонских генералов для совещания и дать им возможность пройти через занятую повстанцами территорию под охраной британского флага, адмирал ответил: «Всецело готов устроить совещание; очень рад принять на борту адмиральского корабля двух ваших генералов; но что касается их прохода через позиции повстанцев, то об этом надо просить генерала Гарибальди, который один только имеет право разрешить это».
Таким образом, хитрая уловка Ланца, желавшего избегнуть обращения к ненавистному ему Гарибальди, не удалась. В ответ на вторичную его просьбу адмирал Манди снова пригласил обоих генералов к себе, но при условии, если их пропустит Гарибальди.
Тогда Ланца написал «бандиту» Гарибальди смиренное письмо, в котором просил его предоставить конвой двум генералам при следовании их к порту. Так бурбонские генералы, называвшие в своих воззваниях Гарибальди мятежником, пиратом, флибустьером, неожиданно начали величать его «генералом» и «превосходительством».
Вволю насмеявшись над этим, Гарибальди согласился на предложение Ланца. Но он просит «предоставить генералам конвой», а это уже несколько затруднительно, так как конвоиры должны быть прилично вооружены. Надо достать для них сабли… Секрет заключался в том, что на всю колонну гарибальдийцев имелось… всего пять сабель.
Утром 29 мая бомбардировка не возобновлялась, и жители города вздохнули свободнее. Конечно, неприятель прекратил обстрел вовсе не из гуманных соображений. Дело в том, что этой ночью из Термиии на двух пароходах к бурбонцам прибыло подкрепление (Баварский полк). Генерал Ланца решил вывести свои войска из города и соединиться с прибывшими. Во время этих передвижений бомбардировка могла истребить его собственных солдат.
Перемирие нужно было врагам еще и потому, что уже несколько дней, как у них начался недостаток в провианте. Они не знали также, куда девать своих раненых. Это принудило Ланца вступить с Гарибальди в переговоры о погребении трупов и отправке раненых в Неаполь. Для самого Гарибальди перемирие было еще нужнее, так как силы его бойцов совершенно истощились. Он отдал приказ прекратить военные действия.
Но тут произошел совершенно непредвиденный случай: из Корлеоне вернулись через терминские ворота воинские части генералов Боско и фон Мекеля, которые до сих пор безуспешно преследовали Орсини, сумевшего в конце концов от них ускользнуть. Только вечером 28 мая они узнали, к своему изумлению и досаде, что Гарибальди в Палермо. Три раза он провел их, поставив в глупое и смешное положение.
Вне себя от ярости, они сразу же начали обстрел терминского караула. Тщетно английский лейтенант Вильмонт, случайно там очутившийся, размахивал белым платком и упрекал их в нарушении перемирия: на разъяренных баварцев ничто не действовало. Этот бой мог кончиться для гарибальдийцев очень печально, если бы не вмешательство одного штабного офицера бурбонских войск, Николетти; он приложил все усилия, чтобы утихомирить разбушевавшихся баварцев.
Когда все успокоилось, Гарибальди, надев свою старую форму пьемонтского генерала, отправился на английское судно «Ганнибал» в сопровождении своего секретаря Криспи. Одновременно туда прибыли бурбонские генералы Летиция и Кретьен, причем случилось так, что они ехали с берега в одной шлюпке с Гарибальди. Подплыв к «Ганнибалу», генералы должны были уступить дорогу Гарибальди, которому на судне были оказаны воинские почести.
Генерал Летиция начал вслух читать пункты намеченного им соглашения. Когда он дошел до пятого пункта («Муниципалитеты обратятся к его величеству королю обеих Сицилий со смиренной петицией, излагая реальные нужды города»), Гарибальди твердо заявил: