378
Снова путь и железная музыкамногорельсовых струн перегона,и глаза у меня — как у узника,что глядит за решетку вагона.
379
И тюрьмы, и тюрьмы — одна за другой,и в каждой — приют и прием,и крутится-вертится шар голубой,и тюрьмы, как язвы, на нем.
380
Веди меня, душевная сноровка,гори, моя тюремная звезда,от Бога мне дана командировка,я видеть и понять пришел сюда.
381
Я взвесил пристально и строгомоей души материал:Господь мне дал довольно много,но часть я честно растерял,а часть усохла в небрежении,о чем я несколько грущуи в добродетельном служенииостатки по ветру пущу.Минуют сроки заточения,свобода поезд мне подкатит,и я скажу: «Мое почтение!» —входя в пивную на закате.Подкинь, Господь, стакан и вилку,и хоть пошли опять в тюрьму,но тяжелее, чем бутылку,отныне я не подниму.
Загорск — Волоколамск — Ржев — Калуга — Рязань — Челябинск — Красноярск
79-80 гг.
В лагере я стихов не писал, там я писал прозу.
Сибирский дневник. Часть первая
382
Судьбы моей причудливое устьевнезапно пролегло через тюрьмув глухое, как Герасим, захолустье,где я благополучен, как Муму.
383
Все это кончилось, ушло,исчезло, кануло и сплыло,а было так нехорошо,что хорошо, что это было.
384
Живя одиноко, как мудрости зуб,вкушаю покоя отраду:лавровый венок я отправил на суп,терновый — расплел на ограду.
385
Приемлю тяготы скитаний,ничуть не плачась и не ноя,но рад, что в чашу испытанийтеперь могу подлить спиртное.
386
Все смоет дождь. Огонь очистит.Покроет снег. Сметут ветра.И сотни тысяч новых истинна месте умерших вчеравзойдут надменно.
387
С тех пор как я к земле приник,я не чешу перстом в затылке,я из дерьма сложил парник,чтоб огурец иметь к бутылке.
388
Живу, напевая чуть слышно,беспечен, как зяблик на ветке,расшиты богато и пышномои рукава от жилетки.
389
Навряд ли кто помочь друг другу может,мы так разобщены на самом деле,что даже те, кто делит с нами ложе,совсем не часто жизни с нами делят.
390
Я — ссыльный, пария, плебей,изгой, затравлен и опаслив,и не пойму я, хоть убей,какого хера я так счастлив.
391
Я странствовал, гостил в тюрьме, любил,пил воздух, как вино, и пил вино, как воздух,познал азарт и риск, богат недолго были вновь бездонно пуст. Как небо в звездах.
392
Я клянусь всей горечью и сладостьюбытия прекрасного и сложного,что всегда с готовностью и радостьюотзовусь на голос невозможного.
393
Не соблазняясь жирным кусом,любым распахнут заблуждениям,в несчастья дни я жил со вкусом,а в дни покоя — с наслаждением.
394
Я снизил бытие свое до быта,я весь теперь в земной моей судьбе,и прошлое настолько мной забыто,что крылья раздражают при ходьбе.
395
Я, по счастью, родился таким,и устройство мое — дефективно:мне забавно, где страшно другим,и смешно даже то, что противно.
396
Мне очень крепко повезло:в любой тюрьме, куда ни деньте,мое пустое ремеслонужды не знает в инструменте.
397
Мне кажется, она уже близка —расплата для застрявших здесь, как дома:всех мучает неясности тоска,а ясность не бывает без погрома.
398
Когда в душе тревога, даже стены,в которых ты укрылся осторожно,становятся пластинами антенны,сигналящей, что все кругом тревожно.
399
Настолько я из разных лоскутковпошит нехорошо и окаянно,что несколько душевных закутковдругим противоречат постоянно.