*
Как ни предан зеленому змею,
а живу по душе и уму,
даже тем, чего я не имею,
я обязан себе самому.
*
Я ленью грешен,
выпивкой и сексом,
люблю, однако, более всего
молчание, наполненное текстом
и ритмом, воспаляющим его.
*
Я не жалею о попытках
заняться прибыльной игрой,
и только память об убытках
порой горит, как геморрой.
*
Забавно это: годы заключения
истаяли во мне, как черный снег,
осталось только чувство приключения,
которое украсило мой век.
*
Она совсем не в тягость мне,
моя высокая харизма,
и я использовал вполне
ее по части похуизма.
*
Идя то разминувшись,
то навстречу,
в суждениях высок
и столь же низок,
в момент, когда себе противоречу,
я к истине всего сильнее близок.
*
Многое мне в мире неизвестно,
только чтоб не школьничать натужно,
я сказал непознанному честно,
что оно и на хуй мне не нужно.
*
Меня на сочувствии тонком
не словит лукавая нелюдь,
я долго был гадким утенком
и чуткий поэтому лебедь.
*
А был я моложе —
трещал, как трещотка,
свой век болтовне посвящал я и ню,
общение с ню
оборвала решетка,
и там записал я
мою болтовню.
*
Когда всё валится из рук,
с утра устал или не в духе,
то злюсь на мир я, как паук,
которого заели мухи.
*
Мне вовсе не нужна
медалей медь,
не надо мне призов —
я не гнедой,
стакан хотел бы полным я иметь,
а славы мне достаточно худой.
*
Я лица вижу, слышу голоса —
мне просто и легко среди людей,
но в лагере я столько съел овса,
что родственно смотрю на лошадей.
*
Век мечтает о герое —
чтоб кипел и лез на стену,
буря мглою небо кроет,
я — сдуваю с пива пену.
*
Живу я — у края обочины,
противлюсь любому вторжению,
и все мои связи упрочены
готовностью к их расторжению.
*
Я знал позора гнусный вкус,
и шел за ним вослед
соблазна гнилостный укус,
что жить уже не след.
*
Исполнена свободы жизнь моя —
как пение русалочье во мраке,
как утренняя первая струя
у вышедшей на улицу собаки.
*
Пока между землей живу
и небом,
хочу без сожаления признаться:
полезным членом общества
я не был,
поскольку не хотел во все соваться.
*
Я прожил век собой самим,
и мысли все мои нелепы,
но все же кем-то был любим,
а остальные были слепы.
*
Тайком играя на свирели,
вольготно жил я на Руси,
все на меня тогда смотрели,
как на свободное такси.
*
Курю, покуда курится,
в мечтах тая,
что Бог от увядания спасет,
и сваренная курица,
кудахтая,
яичко золотое мне снесет.
*
Хоть жил, не мельтешась и не спеша,
хотя никак не лез из пешек в дамки,
дозволенные рамки нарушал
я всюду, где встречались эти рамки.
*
Почти что дошла до предела
моя от людей автономия,
но грустно, что мне надоела
и личная физиономия.
*
К себе присматриваясь вчуже,
я часто думаю недужно,
что я душевно много хуже,
чем я веду себя наружно.
*
Сообразно пространству акустики
я без пафоса, лести и мистики
завываю свои наизустики,
приучая людей к похуистике.