- Ты... это о чем, Гармана?
Она не ответила, вяло повернулась и стала легко спускаться со стены.
- Какая странная, - глядя ей вслед, сказал Берк. - И одежда... Между прочим легионеры не однажды видели ее. Говорят, как пройдет мимо, сразу на душе облегчение. Да вот и сейчас я чувствую то же.
Гармана остановилась. Медленно подняла голову:
- Я помогу вам. Теперь я озабочена более тяжкой бедой, которая придет на ваш остров.
Сердце Лоэра дрогнуло. Он исподлобья, стиснув зубы, смотрел на уходившую Гарману... Что если она в самом деле предвидит несчастье - не то, о котором известно, а другое, может быть, более трагическое, чем рептонство? Но думать об этом было некогда, его звали неотложные дела. Возвращаясь с укреплений под вечер, Лоэр хотел навестить эрата Мегула, изнывавшего в резерве, но начальник дворцовой стражи доложил, что примэрата давно ждут. Это был Квин. Он сообщил о намерении суперата начать новый приступ и даже попытаться изложить некоторые подробности, Лоэр в этот раз не справился с собой и был вынужден вызвать мальчишку на откровенность. Тот, кажется, впервые почувствовал себя неуютно под пристальным взглядом, робко оправдывался, просил верить ему по-прежнему и не считать его виновником смерти стражников: их убили гнофоры, чтобы отравить эрину Винию - она много знала, и они боялись ее признания на допросах, - а он, Квин, просто спас ее от смерти и вывел за стены города.
- Рыба в небе! - Лоэр не узнал своего голоса. - Тебе не известно, что она - наш враг?!
Квин едва заметно кивнул:
- Она хорошая, эрат... красивая... Она живет в моем сердце, эрат.
- Где она сейчас?
- Там... у суперата.
Лоэр подошел к низкому фонтану и понуро смотрел на журчавшую струю воды.
- Я должен арестовать тебя, - наконец сказал он. Квин подавленно молчал. Но стоило Лоэру сделать шаг к двери, как он вскочил с места и умоляюще взглянул на него:
- Не делайте этого, добрый эрат, прошу вас! Когда кончится осада города, я сам явлюсь к вам и тогда делайте со мной, что хотите! А пока не надо: я могу принести вам много пользы!
Он бросился к Лоэру и, упав на колени, обхватил его ноги. Тот, неловко освободясь, позвал начальника стражи:
- Прошу арестовать мальчика!
- Не надо бы, эрат, - жалобно попросил Квин, пятясь от начальника стражи, запнулся обо что-то, упал, тут же поспешно поднялся и снова подбежал к Лоэру, как бы ища у него защиты.
- Надо, Квин. - Лоэр легко подтолкнул его к начальнику стражи. Надо. А ты на досуге поразмыслишь кое о чем. Ведь тебе есть о чем подумать, не так ли?
Мальчишка послушно сделал несколько шагов вперед и остановился.
- Эрат, но вы верите, что Беф Орант начнет новый приступ?
- Верю.
Квин опустил голову и медленно вышел.
10. СМУТА
Он сбежал в тот же день. Стражника нашли лежавшим возле двери - Квин его усыпил с помощью снотворного порошка - и перенесли в помещение охраны. Лоэру некогда было заниматься этим случаем: ему стало известно о заговоре, подготовленном гнофорами. Среди заговорщиков оказался сын эрата Мегула, любитель роскоши и увеселений. Сам эрат Мегул, узнав о причастности сына к предательству, ходил сам не свой и сначала старательно избегал общения с товарищами. Наконец разыскал Лоэра. Серые умные глаза смотрели вниз. Он горбился. Темно-рыжие волосы были словно выпачканы на висках мукой.
- Вижу, вас угнетают противоречивые чувства, - примэрат, - сказал он, покашливая от волнения, - забудьте, что я его отец, и помните ваш долг нам нельзя расслабляться. Я буду согласен с любым решением суда, кроме оправдания.
- Их будет судить Народное Собрание, почтенный эрат, - ответил Лоэр. - Мы с вами старые, испытанные друзья. Я верил вам всегда и на предстоящем суде поверю искренности каждого вашего слова.
- Спасибо, примэрат... Но время-то сейчас такое...
Да, время было особенное, военное, и требовало строгости и быстроты решений. Об этом напомнил Лоэр перед открытием Народного Собрания. Сам он сел в свое кресло и казался безучастным к общему шуму и отдельным выкрикам возмущенных людей.
Из пояснений заговорщиков стало понятно, что гнофоры убедили их в подходе к городу стотысячного войска суперата, которое с ходу возьмет Сурт и учинит жестокую расправу над теми, кто выступает против воли неба. В задачу заговорщиков входило объединение наибольшего числа горожан в один сплоченный отряд, костяком которого служили бы светоносцы, взятые в плен во время восстания. Этот отряд должен был выступить завтра с началом приступа и прежде всего убить Лоэра и его единомышленников.
- Неужели вы испугались войска суперата? - спросил у подсудимых один из членов Собрания.
- Нет, - дерзко ответил главарь заговора. - Просто нам не нужны новые порядки и новые законы. Из-за них мы лишились возможности весело проводить время.
- А ты, - ты, Бан, стал предателем по той же причине? - тихо спросил эрат Мегул сына.
- Да, - пряча глаза, ответил тот.
- Вот к чему тебя привело безделье и праздная жизнь!
Бан не отозвался, скрыв лицо за щегольским воротником.
- Люди борются за новую Гарману, за возвращение законов Ремольта!
Бан огрызнулся:
- А мы боремся за свои права, и нам наплевать на остальных!
- Замолчи, не позорь моих седин!
Лицо эрата Мегула словно одеревенело. Он тихо сказал:
- Серьезность преступления может оправдать любую строгость.
Дебаты продолжались больше часа. Итог подвел эрат Горан, который высказал удивление, как мог возникнуть спор относительно наказания. Собранию надлежит разобраться не только в тяжести проступка заговорщиков, но и в мере наказания. И установить за теми, кто по той или иной причине избежит сурового решения, кто ободрится или придет в уныние в зависимости от степени наказания. Он призвал всех членов Собрания голосовать за смертную казнь.
Лоэр оглядел амфитеатр: над головами членов Собрания поднялось подавляющее большинство тростей из рога нарвала - знака государственной власти.
Мегул попробовал подняться, но силы отказали ему. В наступившей тишине все услышали его слабый, но уверенный голос:
- Я не могу простить такого коварства ни сыну, ни другим, высокие эраты... Не простил бы и себе.
Люди с благоговейным трепетом и уважением смотрели на Мегула, который, наконец, нашел в себе силы встать.
Уходя, он обратился к Лоэру:
- Прошу вас... сделать все без меня, примэрат...
Он вышел из зала при могильном молчании людей. Лоэр тоже хотел подняться из кресла, но в этот момент в пол возле его ног со свистом вонзилась короткая стрела. Пятеро телохранителей тотчас плотно окружили его, остальные бросились к верхним галереям. Лоэр потянулся к стреле. Его опередил эрат Горан:
- Тут может быть яд, друг-приятель!
Он сам вытащил стрелу и, сняв с нее прикрученный листок бумаги из луба фикуса, удивленно передал Лоэру. Тот прочитал:
- Эрат! Большой отряд заговорщиков собирается напасть на Собрание. Сейчас они у храма Бога Дождей. Торопитесь!
- Продолжайте без меня! - на ходу бросил Лоэр эрату Горану.
Оставив здание, он вскочил в седло и поскакал к храму Бога Дождей. За ним устремились несколько легионеров, упрашивавших подождать подмогу. Лоэр вряд ли слышал их. Мозг сверлила неотступная мысль - успеть, захватить врасплох, остановить безумцев, пока они не покинули место и не рассыпались по улицам: ясно, что в открытую не пойдут к Собранию - рискованно. Другое дело - внезапно напасть на малочисленную охрану и безнаказанно расправиться с безоружными в зале, в несколько минут обезглавив все руководство Страной. Нельзя было не оценить своевременность выбранного врагами момента, его следовало признать более эффективным, чем завтрашнее выступление, когда и члены Собрания, и примэрат могли находиться в разных концах города. Другая мысль тоже была неотступной, но она не сверлила мозг, а плелась где-то позади - неуверенно, рывками: можно ли доверять содержанию записки, посланной таким необычным способом? Лоэр догадывался, кто ее автор. И верил вопреки опыту. Он понимал, что если только Квин добивается доверия для осуществления своего главного удара, то раскрытие подобных заговоров для него просто находка...