***
- Левченко, получи на свой взвод каски с гребнем, винтовки "Бартье", пулеметы "Шоша", - говорил Валерий Александрович командиру второго взвода осназа, - организуешь засаду. Далеко не уходи. Твоя задача в случаи нашествия нежданных гостей их отпугнуть и дать нам возможность уйти. Сами там не геройствуйте. Отпугнули и домой. На изгибе дороги, на уровне груди протяни трос и зафиксируй его получше.
- Зачем товарищ командир?
- Чтобы мотоциклетная разведка далеко не убежала и лишнего не увидела.
Фугасы сделай из 105 мм снарядов. Особо маскировать ненужно. Можешь просто в небольшие ямки сунуть по обочине дороги через каждые 25 - 30 шагов и протяни провод. Так как фугасов у тебя будет много, да и в целях перестраховки, для замыкания цепи аккумуляторов использовали сразу два. В кювете и местах вероятного отступления - установили гранатные растяжки. Выполняй.
И пошла "работа":
- Гришкин, Соломин с пулеметами - вон с лева кустик на бугорке. Ильин, Авдеев справа у деревца и ячейки отройте. Ножницы им будете делать. Остальные рассредоточится вдоль дороги. Огонь - после подрыва фугаса. Командир говорил - "Шоша" дерьмовая машинка, после 150 выстрелов работать не хочет, потому стреляйте короткими очередями, ствол старайтесь не перегревать и гранаты приготовьте. На автомат этот MAS 38 не надейтесь. Слаб он зараза, так лишь бы отпугнуть. Дерьмо в общем. Винтовки "Бартье" - получше, но нам нынче скорострельность важнее. В случаи чего оружие это бросайте.
О появлении врага узнали по интенсивной стрельбе из города.
- Егор, чего это они стреляют то, расстояние большое ведь? - Интересовался один зеленый куст у другого.
- Потому что дураки. Только себя выдают. За такое товарищ командир враз всех призов лишил бы, еще и в наряд залетел бы,- ответил тот, кого назвали Егором. - Плащи у этих мотоциклистов добрые, Никита в прошлый выход деду Фоме презентовал, так отцу дюже понравился. Слышь Андрюшка, ты это, поаккуратней там, чтобы плащ не испортить.
Впереди ехало три мотоцикла, потом два танка и три грузовика вперемешку с мотоциклами. Замыкали колону еще три мотоцикла. Пулеметы были лишь на каждой третей коляске.
Только передние мотоциклисты оказались на изгибе дороги, где предусмотрительные осназовцы растянули трос, так всех их с мотоциклов и снесло, а вот тех которых не снесло и которые в люльке были пришлось добивать. В этот же момент подорвали фугасы. Одна танкетка от близости взрыва перевернулась, вторая - загорелась. Куда делись мотоциклисты непонятно. Машины - искорёжило и по ним интенсивно отработали пулеметы. Из всей колоны почти не пострадали экипажи трёх замыкающих мотоциклов которые и начали огрызаться, но недолго, на них сразу обратили всеобщее внимание с непременным переносом интенсивного винтовочно-пулеметного огня. Враг который по жуткому недосмотру остался жив спрыгнул в кювет на другую сторону дороги, где тут же нарвался на растяжки, что ещё больше усилило панику. Офицеров, унтеров и самых активных - выстреливали в первую очередь. Оставшись без управления немцы начал потихоньку отползать, а потом и вообще побежал. Зачистку как таковую не проводили, контрольный выстрел делали во всех без исключения. Первые три мотоцикла не пострадали, еще два почти не пострадавших обнаружили в кювете, два других - на запчасти. До остальных, в целях безопасности не подходили. Пулеметы "Шоша" действительно оказались дерьмо, к концу боя 4-ре из 15-ти - не работали, там их и бросили.
Лейтенант Николя Бриан охранял армейские склады когда получил приказ выдвинуться со всеми имеющимися солдатами на оборону города. Немецкая колонна состоящая из разведчиков-мотоциклистов за которыми двигались танки и грузовики с пехотой появилась во второй половине дня. Передовые дозоры открыли огонь, но колонна не пошла к городу, она свернула к складам.
- Мой лейтенант,- радостно сообщил подбежавший к Николя рядовой 2 класса Жан-Люк Гарон солдат-новобранец, хотя у лейтенанта Бриана сейчас других и не было,- атака вражеской колонны отбита!
- Боюсь Гарон, они шли не к нам,- еще раз посмотрев в бинокль отвечал лейтенант,- их интересуют склады, которые мы еще вчера охраняли,- безразличным голосом сообщил он. И тут случилось необъяснимое. На дороге по которой мчалась колонна начали взрываться мины. Все заволокло пылью. Дружно стреляли винтовки "Бартье" и застрочили пулеметы "Шоша". От некогда грозной своей непобедимостью немецкой колонны, буквально за считаные минуты не осталось ничего. Не считать же в самом деле, жалкие остатки убегающих бошей за воинские подразделение?
- Бенар, Перро, Лефевр, да что это я, взвод! Берите свои винтовки и за мной! Нужно помочь, нужно проверить, что это за воинская часть! Проверить, да непременно проверить кто эти герои!- Кричал волнуясь лейтенант Бриан.
Двигаясь первым Николя увидел медленно продвигающегося раненого боша, пах-пах начал в него стрелять из пистолета и никак не мог попасть... бабабах - почти залпом выстрелили солдаты его взвода. Потом было еще обнаружено до десятка одиноких подранков которых, скорее от страха застрелили. Настроение было приподнятым. Лейтенант Бриан, да и все его солдаты ощущали себя героями.
На месте боя, до которого они добирались больше часа, были обнаружены два подбитых бошовских танка, три искорёженных взрывом и расстрелянных грузовика, мотоциклы, больше 30 трупов, а с учетом их "охоты" на подранков - более 40. Большая часть из убитых отчего то была раздета и разута, чуть дальше - брошенные французские каски, множество гильз от французского оружия. Найдено четыре неисправных и потому оставленных пулеметов "Шоша" и никого живого вокруг. У кого-то нашёлся фотоаппарат, все дружно фоткались на фоне подбитой и еще дымящей бошевской техники. Приволокли подранков которых использовали как охотники трофей. Пленки на все и на всех катастрофически не хватило, что слегка огорчило многих, но солдаты продолжали радоваться выпавшей им удаче, а лейтенант Николя Бриан сделал запись и зарисовки о бое в своем дневнике которое потом приукрасил фотографиями "для истории", при этом скромно забыв упомянуть, что это сделали другие и они здесь совершенно не причем.
***
Александр Николаевич, деревня Андрейки.
Кто и с какой деревни уже определяли по одежке. В Андрейках ходили по большей части в польской форме и конфедератках, в Ильинке и на Кузином хуторе - во французской и кепи. Причем ходили все и стар и млад, мужчины и женщины. У многих появились часы. На одном из французских складов были обнаружены две ножные швейные машинки для ремонта и шитья обуви с изрядным запасом ниток, каблуков, подошв и прочей сапожной непонятности. Все это передали под роспись, с предоставлением отдельного места в ангаре-мастерской сапожнику, имя которого оказалось Иван Иванович Иванов. Как он радовался, оказывается он об такой машинке мечтал всю жизнь и сны видел каждую ночь и еще много разного чего. А утром он явился на работу с женой и младшим сыном, потому как старшего твердо решил отправить в осназ о чем лично говорил с "товарищем командиром". Так все поголовно величали Валерия, причем без разницы служишь в осназе или просто деревенский. Некоторые даже честь отдавали при обращении, толи обезьянничали, толи действительно так уважали непонятно.
Наличие большого количества телефонного провода и полевых армейских аппаратов, а так же полевого телефонного коммутатора натолкнуло на мысль телефонизировать основные объекты: - дом Архипа Рукавицы - старосты деревни Андрейки, дом старосты Ильинки Афанасий Ильина, и дом Кузьмы Кузина с Кузина хуторка, кстати узнал что Кузин хуторок называется не по имени основателя, а по фамилии. Так же телефон был установлен в мастерской, сторожке "ангарного двора", клубе, имении, столовой, в штабе-казарме, где и находился коммутатор.
***
- Отец, у нас неприятности, наших крестьян в городе местные бандюки-рекетиры обобрали. Отняли товар, запретили торговать на рынке, а возмущавшихся избили.