— Сколько нам идти до Храма Хэ? — поинтересовался Энлэй, когда они вошли в лес.
— Около пяти ли20, — ответил Цзимин.
На безоблачном небе ярко светило солнце, а воздух обдувал приятной прохладой. На деревьях шумно покачивались алые листья — словно пламя, танцующее среди ветвей. Джингшен осторожно переступал через корни и сухостой, размышляя о том, как их примет бессмертный Хэ.
Чуть меньше, чем через час Цзимин остановился и принюхался. Замерев, его спутники тоже почуяли сначала легкий, а потом усиливающийся аромат камелии. Он был приятным, но настолько интенсивным, что дышать становилось тяжело. Запах не вдохновлял и не бодрил, как обычно действуют благоухающие цветы, а наоборот, нагонял тоску своей безнадежной навязчивостью.
Побродив между деревьев, путники нашли большую поляну, в глубине которой среди клёнов прятались ярко-красные бутоны камелии. Почти задыхаясь от головокружительного аромата, юноши вместе с Цзимином подошли к единственному цветущему кусту. Мужчина раздвинул ветви и внезапно пропал, будто сквозь землю провалился. Джи изумленно посмотрел на Энлэя, но тот лишь пожал плечами и ступил в просвет между ветвями. В следующее мгновение его спина исчезла среди теней. Джи, недолго думая, последовал за ним.
Оказавшись в ловушке растения, юноша не смог подавить возгласа испуга: его тело обдало жаром, словно он находился возле разгоревшегося костра. Вокруг потемнело, и Джи показалось, что он потерял сознание, но внезапно он обнаружил, что как ни в чем не бывало стоит на лесной поляне. Сильный запах пропал. Джингшен не заметил изменений вокруг, если не считать журчащую неподалеку реку, блестевшую среди клёнов, и храм впереди.
Храм Хэ вовсе не отличался помпезностью и роскошным фасадом. Он представлял собой двухэтажное деревянное здание с чёрной изогнутой крышей, которую удерживали гладкие алые колонны. Лишь под кровлей на древесине был вырезан узор в виде птиц. Человек, занимавшийся строительством храма, не хотел, чтобы он был вычурным и привлекающим внимание, главное, чтобы он выполнял свое предназначение. Подобные святилища обычно строили в отдаленных деревнях.
Джингшен сделал несколько шагов вперед, но застыл, услышав шорох. Обернувшись на звук, он увидел, как в небо взлетает испуганная птица. Её бледные крылья с трудом можно было различить на фоне облаков. Вслед за ней в воздух поднялась дюжина её собратьев. Энлэй зачарованно наблюдал за ними, и Цзимин хмыкнул, заметив его выражение лица.
— Если станете учениками Хэ, вы должны привыкнуть к призрачным журавлям. Их в этом лесу сотни.
— А почему мы не видели их по пути сюда? — спросил Энлэй.
— Они показываются людям только тогда, когда сами желают. Здесь, на территории Благородного Генерала, они не скрываются, поэтому наше появление заставило их нервничать.
Мягко ступая по траве, юноши поднялись на веранду. Цзимин показал им знак не шуметь и отворил дверь. Та жалобно скрипнула, но поддалась и впустила троицу внутрь.
Когда посетители отодвинули спускающиеся с высокого потолка тёмно-красные занавеси, перед ними предстал красивый и просторный, но просто обставленный главный зал. На циновке стоял низкий стол с бронзовой курильницей и вазой с цветами, а над столом висело искусно расписанное длинное полотно. Оно было поделено на множество фрагментов: на первом воины в черных доспехах преклоняли колени перед мужчиной средних лет в красных императорских одеждах, на втором те же воины шли по горной дороге, на третьем они усмиряли чудовище, напоминающего льва, а на четвертом сражались с людьми в тёмно-зеленых боевых облачениях. Самый последний рисунок изображал журавлей, кружащихся над пылающим городом, и мужчину, протягивающего руки к небу.
— Кто нарисовал этот свиток? — очень тихо прошептал Энлэй.