— Здравствуй, юноша, — улыбнулся Тао. — Доктор Лан Хуа — лучший в Долине Лотоса. Лет двенадцать назад его взяла к себе на воспитание госпожа бессмертная, с тех пор он считается одним из лучших её учеников. Тех, кто по мнению госпожи Юйлань показывает успехи, нанимают в целители самой Рубиновой Императрицы! Но не так давно Лан Хуа покинул плато Тяньшань и поселился в пригороде Син Юна, чтобы лечить нас, простых людей. Нет ни одной болезни, которую бы он не победил!
— Где именно он живёт?
— В Циановой Оранжерее, на западе. А почему ты спрашиваешь, юноша? Какой недуг тебя беспокоит?
— Да так, иногда провалы в памяти случаются, — бросил Джингшен и, не обращая внимания на изумленные взгляды стариков, вернулся к Энлэю, который всё это время слушал их разговор.
Жасминовый чай обладал приятным мягким вкусом и хорошо освежал, но у Джингшена не было времени им насладиться. Быстро допив свою чашу, он наклонился через стол и обратился к Энлэю:
— Этот доктор, судя по рассказам, хороший и отзывчивый человек. Отказаться от службы при дворе, чтобы помогать простым людям, надо же! Если мы объясним ему нашу проблему, то он, как ученик Юйлань, сможет поручиться за нас и провести на плато Тяньшань!
— Но тогда тебе придется рассказать о своем бессмертии, — напомнил Эн, разглядывая узоры на пиале. — И он может не поверить или отказаться тратить на нас своё время.
— Ну Энлэй, — простонал Джингшен. — Почему ты такой пессимист? Ты же слышал, как он бабушке помог. С чего ему нам отказывать?
— Бабушке он помог, потому что это его обязанность как врача.
Джи на секунду замолк, осознавая смысл замечания, сделанного другом, и сел обратно на стул.
— И всё-таки, попытка не пытка. Если возник новый вариант действий, почему бы его не попробовать? Мы ведь ещё не придумали, как получить разрешение от градоначальника. Хватит вертеть чашку, пошли!
Энлэй цокнул языком и, проглотив остатки чая, направился вслед за Джингшеном к выходу.
***
Циановая Оранжерея располагалась в стороне от Син Юна, недалеко от полей подсолнечника. Тысячи ярко-жёлтых цветов тянулись своими головками к голубому небу, лишь на западе скрытому за пеленой облаков. Джингшен, который никогда не видел подсолнухов — только подлунники — с любопытством рассматривал тёмные сердцевины в окружении шелковистых лепестков.
Поля заканчивались у подножия холма, на вершине которого стояли ворота с множеством перекладин и острой тёмно-зелёной черепицей. Поднявшись по крутому склону, юноши подошли к воротам и встали как вкопанные.
Под холмом на целую ли простиралось море из всех оттенков зелёного и голубого.
Несколько десятков озёр ярусами располагались с левой и правой стороны низины. Даже с высоты было видно, насколько они глубокие. В одних на зелёном ковре из листьев утопали лотосы, в других — кувшинки, в третьих кристально-чистая голубая вода отливала изумрудным цветом из-за водорослей на дне. Между известняковыми ярусами были проложены дорожки из крупной гальки, а в центре оранжереи пестрели клумбы с красными, жёлтыми и оранжевыми лилейниками, синими ирисами и лиловыми аквилегиями. На другом конце виднелась маленькая роща и несколько беседок, скрытых в тени деревьев.
Не удержавшись от вздоха восхищения, Джингшен ступил на доски длинного навесного моста и уверенно пошёл вперёд. Энлэй, потоптавшись на месте, осторожно ухватился за поручень и последовал за ним.
Мост обрывался у вершины соседнего холма, где в саду с горшками цветов, каменными статуями и изящными фонарями находился большой дом. Изогнутая малахитовая крыша нависала над верандой с лакированными лазурными колоннами, и казалось, что это не дом лекаря, а обитель сказочной феи.
Джингшен, в нетерпении ускорив шаг, поднялся на крыльцо и постучал по двери с рисунком в виде раскидистого дерева с толстым стволом. Энлэй замер за его спиной. Оба юноши пребывали в волнительном ожидании, пока за дверью не послышались торопливые шаги.
Из открывшегося проема на юношей глянули два больших и умных, но полных детской невинности глаза. Дверь отворилась пошире, и Джингшен, не ожидавший увидеть перед собой такого человека, удивленно склонил голову.
Перед ними стоял невысокий мальчик лет десяти-одиннадцати с шапкой гладких чёрных волос. Задрав голову, он отряхнул перепачканные пыльцой руки с прилипшими к запястьям чаинками.
— Доктор Лан Хуа?! — выпалил Джингшен и приподнял брови в изумлении.
Мальчик, закончивший приводить себя в порядок, сложил руки и почтительно поклонился.