Александр не силён в объяснениях и раскрывать мои проблемы тоже не спешил. А со стороны это казалось крайне странно, наверное… Полуголая сестра на руках у друга. Ночью. Без сознания. Неизвестно, что можно подумать, а с той фантазией, что присуща Нейту, то это и во все становится всё запутанней.
Не помню, что ему всё-таки сказал Ньюман – я всё ещё не была в себе, восполняя силы внутренней энергией брюнета – но это сработало, брат резко умолк и даже двери за нами закрыл.
Более-менее пришла в себя, когда уже лежала в новой футболке Алека в его согревающих объятиях. Он уже спал. Какое-то время я не могла понять, что происходит, наблюдая за умиротворенно сопящим парнем в густой непроглядной темноте, а после мои мысли сбились с нужного курса – включился одурманивающий эффект у брюнета.
… и всё же он очень красивый…
Подняв взгляд чуть выше, я заметила темный океан, усыпанный миллионом звезд.
… ночь…
Сколько я пробыла в таком состоянии?
Внезапно зашевелившийся Ньюман, напугал меня до чёртиков, вызвав резкий приступ дрожи. Его руки медленно ускользали с моей талии, освобождая меня из теплых оков. Он перекатился на спину и начал потирать сонные глаза.
…как котёнок…
– Я тебя разбудила, – на устах расцветает легкая улыбка от того, как брюнет тянется на постели и зевает.
Я терпеливо жду, пока его ещё сонные глаза найдут меня в ночной мгле. Ньюман отрицательно качает головой и какое-то время неотрывно рассматривает мои дрожащие руки. Не выдав ни звука, брюнет откидывает махровый плед с себя и спускается с кровати. Тихо наблюдаю, как парень также молча скрывается за дверью.
Комната Александра. Я никогда не была в его доме, что уж говорить о спальне. Но должна признаться, что мне здесь очень комфортно. Возможно, всё дело в запахе Ньюмана, которым окутана комната… А может в смене обстановки… не знаю…
Тот кошмар… это был не просто сон… что-то случится…
Темнота, стены и одиночество вновь начинали давить на меня, в голове всплывали самые противные события сна, боль, мои же крики эхом отдавались где-то в задней части головы. Последней каплей стали вспышка молнии, сверкнувшая в окне, и звонкий раскат грома.
– Алек! – я вскочила с кровати и понеслась следом за парнем.
Я не хочу быть одна. Не хочу… не сейчас… Ньюман – единственный, кто видел мои слабые стороны, единственный, кто не жалеет меня, единственный, кто действительно помогает. И сейчас я готова была предстать перед ним с очередным своим признанием в своей слабости.
Стоило мне только выскочить за дверь, как мы сразу же с ним столкнулись. Точнее, я врезалась в его грудь. Он, как всегда, был полуголым – в одних пижамных штанах. Возможно, будь моя голова сейчас трезвой, я бы смутилась, но не сейчас, упоённая страхом…
Почувствовав крупицы теплоты его тела, я, не задумываясь, прижалась к нему, крепко обхватив его талию. Ошеломленный моим паническим поведением Александр молча следил за мной. Он явно не ожидал.
– Мой ангел боится гроз, – я слышу знакомую усмешку, и мне становится легче, – Это…
– Ты обещал, – зажмурившись, шепчу, – Сдержи его… своё обещание, – настойчиво, – Прошу…
Лишь на мгновение он впадает в ступор от услышанного, от моего дрожащего испуганного голоса…
– Ох, мой ты ангелочек, – Ньюман резким движением подхватывает меня под бедра так, что мне приходиться обхватить его талию ногами, а шею руками, дабы не упасть.
В его голосе слышалась привычная Алеку усмешка, но казалось, что под ней было нечто скрытое от глаз других. Это не было жалостью, скорее обеспокоенность.
Ньюман волновался за меня – это факт.
Кухня была единственной, где горел свет. Где-то в углу закипал чайник, отвлекая не только от грозы, но и от кошмаров. Я не видела его, прижимаясь к мускулистому плечу парня, страшась одиночества… Александр усадил меня на столешницу, призывая к собственной свободе:
– Отпускай, – несколько грубо просит парень, на что я лишь кручу головой.
Не хочу… Не хочу… Если я отпущу его сейчас, он может исчезнуть…
– Ангел, – шепчет мне в шею, пуская табун мурашек по спине, – Я рядом и защищу тебя. Ты мне веришь?
Хочу… верить… ему… его словам…
Медлю ещё пару секунду и всё же выпускаю парня из своих объятий. Александр следит за мной, не отходя ни на шаг, пока смущенная своим поведением глядела на виниловую плитку, шепча извинения. Он всё ещё был рядом, близко, и я ощущала умиротворяющее тепло. Его большая и теплая рука ложится на мою щеку, привлекая внимание к владельцу.