В какой-то момент в нём проснулись реально братские чувства, я даже не успела проследить, когда именно, и парень стремился меня защитить, помочь… Только вот я не нуждалась во всем этом. По Нейту было видно, он старался сдержать свой пылкий нрав, как я его и просила перед тем, как спуститься – знала, на что иду.
Он всегда был таким вспыльчивым? Обычно это Алек взрывается, а Нейтон успокаивает его.
Нужно помнить, что Александр – отличный притворщик, поэтому и эмоции сдерживает. Он срывался при мне только раз, когда дело было действительно важным. А Нейтон… Он сын своих родителей и этим всё сказано…
Он слишком сильно любит меня…
– Эдгар, – хитро смотрю на него, отложив столовые приборы, ставлю локти на стол и кладу подбородок на тыльные стороны ладоней, – Хочешь совет?
Моя уверенность в словах заставляет его дрожать от раздражения, от чего я ещё больше ухмыляюсь, а Нейтон выдыхает, выпуская всю злость. До него наконец дошло…
– Нельзя унизить того, кто и так уже в самом низу, – хмыкаю я, беря нож в руки и начав крутить его меж пальцев, – Ты не видишь меня, – я двумя пальцами тыкаю в его сторону, а потом одним на себя, – Не знаешь, на что я способна, и не знаешь, что я могу сделать, – на губах лёгкий оскал.
– Угрожать мне смеешь!? – его рёв мог бы оглушить, Лайле пришлось закрыть уши, Майли вскрикнула, Нейт и вовсе сделал вид, что не заметил, я же слегка поморщилась.
– О, ну, что вы. Только предупреждаю, – помахала ножом, взявшись за краешек его рукоятки.
В комнате повисла мрачная тишина. Никто не смел сказать мне ни слова или, скорее, не знал, что можно сказать в такой ситуации. И в этой пустой тишине был только один звук – звон столовых приборов о тарелку. Нейтон продолжал есть, периодически усмехаясь.
Благодаря гробовой тишине обычный телефонный звонок раздаётся уж слишком громко и пугающе. Я триумфально улыбаюсь, когда Мистер Гарсиа дёргается и продолжает неотрывно следить за тем, как я отвечаю на звонок.
– Ох, Ньюман, сколько можно названивать? Я слегка занята, – усмехаюсь я, когда Эдгар вздрагивает от произнесенной мною фамилии.
Моя связь с местным “преступным” авторитетом говорила о моей собственной опасности. Уверена, после смерти брата Эдгар как-то обезопасил себя от Алека в страхе перед смертью.
– Чем же? Снова режешь себя? Может мне стоит заехать и купить ещё бинтов, мой падший ангел, – его голос слегка отдаёт эхом, а на заднем фоне слышу рычание мотора.
– Нет, – устало отвечаю я, – Возможно, буду, но не себя.
Все сидели в полном молчании, не мешая мне. Даже Нейтон с интересом взглянул на меня, отложив столовые приборы. Никто не слышал слов Алека, потому и смысл моих понять толком не смог.
– О, а это поинтересней.
– Куда-то едешь? – любопытство распирало.
– А тебе все расскажи, – я услышала, как он улыбнулся, – У меня дела, – и после не долгой паузы добавляет, – Золотой мальчик и тренер интересовались, не хочешь ли ты поехать с нами в Финикс. У нас будет товарищеский матч с местной командой, – оповещает парень.
Меня бесит, что он дал Милю такое прозвище только из-за его волос, которые на солнце действительно выглядят как золото, но сейчас это может подождать.
Финикс? Что-то слышала от тренера об этом… Шесть часов на машине. Ох, мне бы не помешало уехать. Тем более я не хочу оставаться с этими людьми надолго тем более одна.
– Что? Тренер и Кэп хотят меня видеть? – Нейтон бросает на меня заинтересованный взгляд.
Был ли это наигранный интерес или нет, сказать сложно. Не знаю, имел ли брат понятие, что эти двое планируют брать меня с собой. А может его завлекла моя никчемная актёрская игра?
– В понедельник утром выезжаем.
– А ты у них в секретари заделался? – смеюсь я, наблюдая, как у Лайлы расширились и без того большие глаза.
Александр Рэй Ньюман известен всем как псих, способный на убийство и тому подобное. За ним катится вагон и еще маленькая тележка того, чего он может. Многие боятся его, поскольку ему нечем рисковать, нечего терять. Его ничто не интересует, ничто не держит. В глазах других он смертоносная машина. Но только не в моих…
– Ангелочек, слишком много болтаешь.
– У тебя научилась, – усмехаюсь я, поставив правую ногу на стул и обняв её рукой.
– О, – тянет парень, – Ты не одна… Со своим любимым братиком?
– Я думала, это у Вас любовь.
Бросаю взгляд на Эдгара с Лайлой и взглядом показываю на тарелки, приказывая приступить к трапезе. Женщина подчиняется и начинает скромно орудовать столовыми приборами, а мужчина лишь высокомерно смотрит.