ГАРОЛЬД (хохочет). Мод! Вы придумали эту историю!
МОД (смеется вместе с ним). Но ведь это правда! Миру больше не нужны стены. Мы должны высунуть нос наружу и строить как можно больше мостов. (Смеется.)
ГАРОЛЬД. Как много я открыл для себя в вашем обществе. Я бы вскарабкался на вершину Монблана, если бы вы были со мной.
МОД. Вам бы там понравилось. Особенно северная сторона.
ГАРОЛЬД. Вы там были?
МОД. Да, с Фредериком, я заключила с ним пари, что переплыву Константинопольский пролив. Он проиграл и ему пришлось расплачиваться.
Протягивает ему мандарин и берет один себе. Они принимаются есть.
ГАРОЛЬД. Что стало с вашим мужем?
МОД. Он умер. Я так и не узнала, как это произошло. В конце войны все было страшно запутано. Когда я стала наводить справки, никто уже ничего не знал. (Пауза. Мод тяжело вздыхает, глядя на вершины деревьев.) Гарольд, существует только сегодняшний день!
ГАРОЛЬД. Какое бесконечное небо, такое голубое, и огромное космическое пространство, все черное!
МОД. Усеянное бесчисленными звездами. Одна моя подруга говорила: «Вот в этот момент они сияют. А мы не можем их видеть». Как много вещей, которые нам недоступны!
ГАРОЛЬД. Вы молитесь Богу?
МОД. Я причащаюсь.
ГАРОЛЬД. К Богу?
МОД. К жизни.
ГАРОЛЬД. А в Бога вы верите?
МОД. Как все.
ГАРОЛЬД. Вот как!
МОД. Конечно, если вы немного поразмыслите…
ГАРОЛЬД. А какой он, ваш Бог?
МОД. Существует множество имен. Рама, Тао, Иегова… Что же до меня, то я согласна с Кораном: «Бог — это любовь».
ГАРОЛЬД. Это из Евангелия.
МОД. В самом деле?
ГАРОЛЬД. Избитая фраза, между нами говоря.
МОД. Сегодня избитая фраза, завтра — глубокая мысль и наоборот. Когда я смотрю на это дерево, я думаю лишь о том, что за этой фразой кроется богатое воображение. (Показывает свое вязание.) Очаровательно, не правда ли? Я научилась вязать в прошлом году.
Гарольд смеется и, потягиваясь, ложится на земле.
ГАРОЛЬД. Здесь действительно здорово. Я чувствую себя ребенком. (Мод смеется.) Знаете чего мне хочется?
МОД. Нет. Чего?
ГАРОЛЬД. Кувыркаться.
МОД. Чего же вы ждете?
ГАРОЛЬД. У меня будет идиотский вид.
МОД. Ну и что? Все имеют право время от времени иметь идиотский вид.
ГАРОЛЬД. Ну хорошо.
Встает и делает несколько кувырков. Мод аплодирует. Он смеется. Мод откладывает свое вязание.
МОД. О! Колесо… Разомнусь немного.
Что она и делает. Приседает, руками образуя треугольник. Стоит на голове — к огромной радости Гарольда. Гарольд приседает рядом с ней и отводит голову назад, — так же, как делает Мод.
ГАРОЛЬД. Вам, наверное, кажется, что вы идете по небу.
МОД. Как облако?
ГАРОЛЬД. Вы и есть облако. Постоянно подвешенное между небом и землей. Вы очень красивая.
МОД. Возможно, — когда я стою на голове. (Возвращается в исходное положение.) Проклятые волосы! На что я похожа?!
ГАРОЛЬД (спокойно и нежно). Вы — самая красивая изо всех, кого я когда-либо видел.
МОД. Гарольд (улыбается), с вами я чувствую себя школьницей.
Он целует ее в щеку.
ГАРОЛЬД. Спасибо за этот день.
МОД. Прекрасный день, не правда ли? И вот он кончается. Солнце заходит. Оно обгоняет нас, сейчас мы останемся наедине с сумерками и звездами.
ГАРОЛЬД. Как сказала бы ваша подруга.
МОД. Она верила звездам. Это ее и поддерживало, несмотря на холод и голод. И сторожевые вышки.
ГАРОЛЬД. Что с ней стало?
МОД. Она умирала на моих глазах в сорок третьем году. В пасхальный понедельник. И столько других!.. Смотрите!
ГАРОЛЬД. У вас номер на руке.
МОД. Я не одна такая. Смотрите.
Он смотрит, куда она показывает.