- Дед давным-давно отрёкся от титула, так что целому князю максимум всыпят десяток плёток, да на месяцок-другой запрут в изолятор. Я не дам ему такой милости, - Красный задрал рукав, взглянул на часы и присвистнул. – Ну подымайся, собирайся. Как раз успеем ещё подышать свежим воздухом, если поторопишься.
Женя ткнул пальцем на изножье кровати, где оказались небрежно брошенные вещи. Не стесняясь наготы, Юноша поспешно облачился в свою одежду – мантия хоть и была чистой, но имела отчётливую дырку на груди.
- Гадство.
В кармане штанов оказались кисет и люлька, которыми он собирался удивить Чудовище. К несчастью, удивляться пришлось именно ему, а чаша трубки оказалась безнадёжно сломана.
- Забей, невелика потеря.
Гарольд взглянул на невесёлую усмешку друга и тоже не удержался от улыбки.
- «Снявши голову…», да?
- Ага.
К выходу шли молча. Красный думал о своём, на ходу набивая трубку, а Гарольд не знал, что можно сказать в сложившихся обстоятельствах. И имеет ли он вообще право хоть что-то говорить.
- Будет дождь.
Стоило оказаться на улице, как Женя зажёг огонёк на пальце и запыхтел, наблюдая за неспешно плывущими тучами в ночном небе. Крепко затянувшись, он передал люльку Юноше.
- Возможно. Я здесь ни разу его не видел.
Вард последовал за другом на скамейку. Откинувшись на спинку и закинув головы, они просто смотрели на тучи и курили, больше не нарушая тишину. Юноша не знал, нервничал ли Красный, однако сам едва держал себя в руках. Интуиция просила хватать гордого дурака и бежать, ведь «выход» совсем рядом, но разум в который раз напоминал ей, что с клеймом на груди далеко не уйти.
- Молодые люди. Напоминаю, что дуэль должна начаться в полночь, через пять минут.
Гарольд поднял голову и увидел Стефана. Сам директор соблаговолил уведомить их о заканчивающемся времени, проходя мимо. Юноше не понравился его взгляд, хотя не мог осознать, что именно вызывало отторжение. Друг постучал по доске перевёрнутой чашой, вытряхивая остатки курева, и бодро вскочил.
- Что же, мне пора. Ты сиди, внутри всё равно ничем не поможешь, даже не увидишь ничего. Так что вот – не дай ей остынуть, я вернусь раньше, чем успеешь докурить.
Он передал трубку Варду, но Юноша уцепился за руку и, поднявшись, крепко обнял Женю.
- Если сдохнешь – убью.
Красный хмыкнул и похлопал его по спине.
- Ха! Вот ты и показал свою гейскую натуру, ха-ха! Не ссы, я его быстренько сожгу. Не успеешь толком дать волю своим извращённым фантазиям, как я вернусь. Учти, после победы закатим пирушку, на которую ты позовёшь свою ушибленную ненаглядную! Очень уж хочу увидеть её во плоти! Ты же её не придумал, да?
Евгений резко схватил Гарольда за плечи и отодвинул, смерив подозрительным взглядом. Юноша выдавил улыбку и кивнул.
- Посмотрим. Она птица вольная, по первому зову может и не прийти. Но, уверен, мы что-то придумаем.
- Вот, это правильный настрой! Теперь я просто обязан победить! Только не жалуйся, если Великий Я ей слишком сильно понравится, ха-ха!
Вард смотрел вслед уходящему другу с чувством невыносимой тоски. Скрипнув зубами, он заставил себя присесть на лавочку, достал кисет, и молча набил тёплую чашу мелко порубленными листьями. А вот зажечь вышло не сразу: от волнения мысли не позволяли сконцентрироваться на поставленной задаче. Лишь спустя несколько минут фокусировки на внутреннем мире удалось выжать из пальца слабенькое пламя.
- Ху-у…
Как не старался Гарольд очистить мысли, но тяжкие думы разлившейся нефтью опутывали беспокойный разум. Сердце колотилось, словно при быстром беге, отдаваясь шумом в ушах и дрожью в конечностях. Юноша пытался смотреть на медленно надвигающиеся тучи и не поддаваться панике, однако выходило скверно. С каждой минутой напряжение росло. Бледную надежду душил ехидный голос интуиции, предрекал её скорою гибель. Вард отбрасывал пугающие мысли, но не мог отделаться от скверного предчувствия.
Двери здания для практических занятий распахнулись, и Юноша с трудом подавил желание вскочить. Затаив дыхание он наблюдал за немаленькой процессией магов, большую часть из которых видел впервые. Каждая секунда погрязла в патоке, тянулась слишком долго. Гарольд увидел, что за первым рядом в воздухе плывут носилки, и до боли в глазах всматривался в лежащее тело. В свете фонарей, за мельтешением одежд, он смог заметить только лысую, покрытую до черноты страшными ожогами голову.